Предатели стояли спиной к ней, обсуждая свои планы. Их голоса, хриплые и возбужденные, эхом разносились по пустому помещению. Лира стиснула рукоять ножа. Сейчас или никогда.
С криком она выскочила из темноты. Предатели вздрогнули, обернулись. Их лица, искаженные удивлением и злобой, были освещены тусклым светом факела. Битва началась.
Кинжал Лиры сверкнул в свете, нанося точные удары. Она двигалась как тень, уворачиваясь от их атак. Воспоминания нахлынули на нее, яркие и болезненные. Она снова оказалась на улице, маленькой девочкой, бьющейся за кусок хлеба. Каждый удар, каждое падение, каждая слеза – все это вернулось, смешавшись с яростью и решимостью.
Один из предателей попытался схватить ее, но Лира ловко увернулась и вонзила нож ему в плечо. Он завопил от боли и отшатнулся. Второй предатель бросился на нее с кулаками, но Лира была быстрее. Она уклонилась от удара и нанесла ему глубокую рану в бедро.
Предатели, обессиленные и раненые, упали на холодный бетонный пол. Лира стояла над ними, тяжело дыша. Ей хотелось закончить их страдания, но она знала, что не может этого сделать. Она должна была доставить их к Риктору живыми.
С трудом она подняла одного из предателей и потащила его к выходу. Второй последовал за ней. Дотащив их до тайного хода, ведущего обратно в канализацию, она оставила их там. Пусть Риктор сам разберется с ними.
Вернувшись в логово, Лира нашла Риктора. Он сидел у костра, задумчиво глядя в огонь. Когда она рассказала ему о случившемся, его глаза вспыхнули. Он крепко пожал ее руку.
"Ты спасла нас, Лира," сказал он. "Ты доказала, что достойна быть одной из нас."
Лира кивнула. Но в глубине души она чувствовала себя опустошенной. Она спасла свою новую семью, но какой ценой? Сколько еще крови ей придется пролить? И когда же все это закончится?
После кровавой схватки, Лира вернулась в свое укрытие. Тень от костра плясала на стенах, отбрасывая длинные, зловещие фигуры. Она села на холодный камень и прижалась коленями к груди. В голове вертелись воспоминания, словно старые пленки, прокручиваемые снова и снова.
Ей было пять, когда она впервые осознала, что такое голод. Мир сузился до одного единственного желания – найти еду. Улицы были ее домом, а каждый прохожий – потенциальной угрозой или надеждой. Однажды, отчаявшись, она наткнулась на группу детей, которые делили кусок хлеба. Голод заставил ее забыть о страхе. Она бросилась на них, маленькая и яростная.
С тех пор драки стали ее повседневностью. Она дралась за еду, за место поспать, за право просто существовать. Каждая схватка закаляла ее, делала сильнее. Она научилась читать людей, предвидеть их действия, наносить быстрые и точные удары. Но вместе с тем, она теряла что-то человеческое. Сострадание, доброта – все это было выжжено из нее жестокой реальностью улицы.
Она мечтала о семье, о тепле домашнего очага, о любви. Но эти мечты казались такими далекими и недостижимыми. Она видела счастливые семьи, гуляющие по улицам, и завидовала им. Но в то же время, она понимала, что такой жизни для нее никогда не будет. Улица сделала ее слишком жесткой, слишком опасной.
Сейчас, сидя в логове Багровых Черепов, Лира чувствовала себя одновременно дома и чужой. Она нашла здесь семью, но это была семья, построенная на крови и насилии. Она не могла не задаваться вопросом: сможет ли она когда-нибудь обрести настоящую семью, семью, основанную на любви и взаимопонимании?
