…И вот теперь, после всего что было, ему предлагают вздремнуть.
Исаак хотел возразить, что не хочет спать, но глаза уже закрывались, и он сам не заметил, как угодил в крепкие объятия Морфея. Проснувшись юноша обнаружил, что лежит на кровати в небольшой чистой комнатке. Рядом на такой же кровати спал монах. В отличие от своего попутчика, он был раздет. Ряса аккуратно лежала на стуле, сандалии стояли рядом. С самого же Исаака сняли только сапоги. Смущенный тем, что не проснулся, когда его выносили из кареты, он тихонько встал и направился к кувшину с водой.
– Выспался?
Вопрос застал его врасплох. Подпрыгнув от неожиданности, он повернулся и встретился взглядом с глазами Андре, в которых не было ни капли сна. Исаак смущенно кивнул.
– Хорошо, – монах встал, – надо приводить себя в порядок.
Исаак невольно залюбовался стройным мускулистым телом. Он как-то не представлял, что Андре так хорошо сложен, и, что греха таить, так молод. Почему-то в рясе с надвинутым на глаза капюшоном, он казался гораздо взрослей. А сейчас Исаак понял, что брат Андре ненамного старше его. Пока он размышлял, монах с удовольствием умылся. Потом, обильно намочив полотенце, с наслаждением протёр плечи, грудь и заметил:
– Искупаться сможем только на месте, так что, придется потерпеть.
С этими словами он открыл сундук и извлёк из него светское платье. Исаак с интересом наблюдал, как его знакомый преображается из бедного монаха в богатого купца. Этот процесс так увлек его, что следующие слова Андре, прозвучали как гром среди ясного неба:
– Это тебе. Быстро переодевайся.
Прямо в него полетел тяжелый узел. С трудом, поймав его, юноша с недоумением посмотрел на святого отца и, ничего не сказав, занялся делом.
– Отлично, – осмотрев его с ног до головы объявил Андре, – теперь займёмся причёской.
И прежде чем Исаак успел сказать хоть слово, ловко состриг ему пейсы. Исаак только охнул. Живя в монастыре, он завязывал волосы в хвост, но сейчас, когда они были распущены, эти две длинные пряди слишком выделялись и выдавали его происхождение. Пока он осознавал, что произошло, Андре продолжал орудовать ножницами, а потом и бритвой. И вот уже, из зеркала на Исаака смотрит не еврей, а скорее, молодой итальянец.
– Просто великолепно! – весело потер руки Андре, – Сейчас всё уберем, и можно ехать.
– Святой отец, – смущённо пробормотал юноша, наблюдая за тем, как монах запихивает в сундук одежду и бросает в камин срезанные волосы, – а зачем это надо?
– Во-первых, я теперь купец, из Неаполя, а ты мой двоюродный брат, так что можешь называть меня – кузен. Во-вторых, как ты думаешь, мы намного обогнали наёмников? И, в-третьих, они будут искать монаха и еврея, а здесь, как ты видишь, только два итальянца.
– А как же карета и отряд… – начал, было, Исаак.
– Молодец, соображаешь, – согласился Андре, – но, пока ты спал, у нас была остановка. И монах с отрядом, отправился, как и было сказано, в Париж. Вместе с бывшим студентом. А мы направляемся в Аквитанию. С нами только пара слуг, да четверо охранников…
В дверь постучали.
– Да! – отозвался монах.
– Господин, – в приоткрывшуюся щель заглянул мужчина, – завтрак ждёт. Карета готова.
– Уже идём! – бросил в ответ Андре, – Забери вещи и расплатись с хозяином. Ну, что ж, пошли, кузен. О! Чуть не забыл, – он указал на отступившего в сторону мужчину, – это Лоренцо, мой слуга. Я Роберто Бертуччи, а ты – Клеменцио Бертуччи, сын моего дяди. Твоего слугу я покажу тебе внизу.
