– Дай, я полапаю, – сказал второй, и, скорее всего, это была женщина.
– Послушайте внимательно, – сказала спутница Вовы, – я обещала сегодня говорить только Да, поэтому предлагаю пропустить нас.
– Это просто предложение, или вообще, предложение сдаться? – почти улыбнулась охранница.
– Они не понимают, – хотел сказать Вова, имея в виду, что в уме они не договаривались отрицать нарушенный порядок вещей. Но только предложил:
– Это мирное предложение, если иметь в виду его противоположность.
– Расшифруй своё преимущество, клоун! – рявкнул мужик.
– Только не волнуйтесь, пожалуйста, – добавила дама-охранник, и кивнула ему, своему скотообразному напарнику: – Они не в курсе, что сегодня день нечетный.
– Постный день? – спросила Вовина Стрекоза.
– Да, сегодня такой день, когда все бабки остаются здесь, – и приостановила полное открытие рта своим напарником, – я закончу разъяснение, а ты, если понадобится, продолжишь дело делом рук своих.
Он опустил руку, но ответил:
– И ног, не забудь-те, тоже.
– Да ты можешь хоть головой лезть в топку её паровоза, – сказала Вовина Стрекоза, но предлагаю вам в последний раз: подеритесь между собой, а мы посмотрим снаружи.
– К-как снаружи? – даже заикнулась леди охраны.
– В щелочку, наверное, она имеет в виду, – взял себя в руки охранник, и было ясно, что они не просто так, для смеху или вообще, от избытка сил своих, но:
– По заданию.
Вова так и шепнул Своей Стрекозе:
– Их специально на нас натравили! – со знаком восклицания, но тихо.
– Вы что там шепчетесь, птенчики? – на этот раз охрана толкнула Вову в плечо, потому что он увернулся, а хотела, тварь, схватить за нос умелыми пальцами.
Герм понял, что это что-то знакомое, но пока не мог выйти на исходную. Второй был далеко не Керенский, пробежала мышь, как давно знакомая мысль, которую в кои-то веки, и очень давно, давно, он специально не добил, так как любил даже мышей:
– Они высоко прыгают, почти до верха урны могут долететь, если дать им еще пару недель подрасти. И убегут, куда глаза глядят, правда, недалеко.
И связь с Керенским поддалась расшифровке:
– Одна из этих тварей Енот! – но она, скорее всего, не поняла, так как ударила по яйцам весчь противоположную.
Оказалось, что и она тоже мужского рода, а, следовательно, это Коряга.
– Недалеко же они отползли от своего, нет, не прошлого, а уже теперь:
– Позапрошлого времени.
– Куда стартуете? – протекционисты.
Так и улыбнулся Вова. И это удивление отвлекло его Стрекозу: они попытались ее связать. Вова так испугался их хищнических ртов, что непроизвольно сделал два шага назад.
– Что здесь происходит? – попробовал выдохнуть он.
– Я тебя выручу! – крикнул Герм.
– Как? – хотела обернуться Стрекоза, но ей не дали даже пошевелить головой.
И действительно, они начали пробовать отрывать ей голову уже здесь, в зале.
А ему сказала какая-то гидра с последнего стола в этой, передней части летнего чапка, имеющего, видимо, не только ресторанное оборудование, но и поставки, точно:
– Не только из этой части Не нашего Света.
– Ты, эта, лучше не болтайся здесь дольше, чем надо.
– Я не понимаю, как уйти, – сказал Вова, – эти прохиндеи устроили завал в средней части дверей.
– Ты не знаешь, как уходить?
– Через окно?
– Через дверь.
– Заднюю?
– Я могу показать.
– Да, но я только что познакомился с другой Стрекозой.
– Со мной тоже буквально недолго.
– С ней намного раньше. Я уже пишу ее имя с большой буквы.
