Все доценты с кандидатами вылетели из головы, как люди абсолютно бесполые. Но только успел это записать, как пришла Лариска, и я ее вспомнил, как человека. Которому должен. Как она меня просила! Так она меня просила, что теперь нам хватило Лунного Кратера, как отдельной ее комнаты в двушке на Вернадском проспекте, которая – несмотря на осторожность – всё равно сломалась, а это была дефицитная диван-кровать – но могу и путать, т.к. мог вспомнить не ее, а кого-то похожего. Но не беспокойтесь, если и медведица, то всё равно обязательно женского пола.
– Их либэ дих!
– Спасибо.
– Пойдем в кино?
– Охотно. Бери билеты обязательно на последний ряд.
– Почему?
– Я стесняюсь.
– Не замечал, – ответил, но и она не заметила, что совместилась, как два в одной очень разные, но похожие.
И от счастья скоро возник вопрос:
– Что лучше: она или продолжение? – Ибо она хотя и не была негром, но папу-асом, – как я ей посоветовал:
– Обязана?! – но всё равно не рассердилась.
– Но и дети, – посоветовал, – всё равно должны быть наполовину людьми.
– Зачем?! Хотя, если ты так хочешь – пусть будут немцами, как Кант мудростью своей волосатый, а остальные?
– Остальные? – я задумался, кем должны быть наши дети, если они такие красивые и умные, но очень секс-у-альные.
– Ты не думаешь, что у них всё уйдет в ум, если не поставить ему препятствий?
– Уму?
– Ну-у, а зачем слишком уж мучиться, если всё равно это бесполезно.
И, значит, секс, кино, а мысли хотя и приходят, но не так часто, как я уже привык.
– Ты – вообще – о чем больше всего думаешь?
– Не о сексе, ибо это у меня идет автоматом, как жизнь. Хочу стать доктором наук, но без предосудительности не получается.
– Что это значит, ибо я многое знаю, но об этом ничего.
– Берут, но пока только столоначальником в министерство.
– Это хуже?
– Для кого-то мечта, а я.
– Что?
– Хочу всегда быть рядом с тобой.
– Спасибо, я тебя тоже люблю.
– Я тебе напоминаю медведицу?
– Только с ударением на слове напоминаю.
– Медведица?
– Ну-у, есть в перспективе фильма Край.
– Ты уверен, что это она?
– Иначе, зачем она так хулихганила? Срывала железо с крыши у Колыванова, а он из-за этого так и не смог написать роман в письмах, как Жан-Жак Руссо Новой Элоизе, которые могли изменить судьбу мира в сторону его противостояния истине настолько, чтобы наши излияния на Земле так и продолжались дольше второго пришествия.
– Так ты думаешь, это не её Эма-эманация?
– Серьезно спрашиваешь?
– Думаю-ю, да, ибо Солнце же ж!
– Луна.
– Правда?! Я так об этом мечтала, так хотела на Луну с тобой, что вот, пажалста.
– Сбылось, – резюмировал, но уже сам получил дозу сомнения, ибо думал: все верят в очевидное, оказывается, Лариска – умная баба – не догадывалась.
Если есть умысел врать, то всё равно непонятно, откуда он взялся. Неужели она любила до меня того сохглядатая? Но человека активного в других отношениях. Примерно, как Ковалев в отношении Шилова в Неких – но не при штурме Трои – войнах.
Нинку с Линкой законсервировал за Лунным Камнем, что будут искать:
– И смогут найти, – но только не в нашем городе.
По крайней мере, не в нашем районе. И не думаю, что будут пытать, чтобы узнать их место:
– Нахождения, – это, как искать Еще Что-то, но не на Острове Сокровищ, а на необитаемом острове – еще догадаться надо.
Идея, что и всё-то здесь на Луне, как и на Земле, не только в парнокопытности – еще не нашла кратер для своего рождения. Или, как постеснялась сказать Фэ. эР. в Весне:
