Вода стекала с его волос, капала с подбородка, но холод он не чувствовал. Его внутреннее состояние было раскалено добела, наполненным возбуждением, совершенно иного рода, чем все, что он испытывал прежде. Это было холодное, расчетливое предвкушение триумфа. Перед Жанной он представал в образе спасителя, человека, случайно нашедшего беспомощное существо и не сумевшего пройти мимо. Маска добродетели сидела на нем безупречно.
Маленькое существо внутри его куртки тихонько пискнуло. Котёнок. Именно так, как он и планировал.
Жанна, увидев его, застыла на пороге. Глаза её расширились от удивления. Она не понимала, зачем он пришел, почему здесь, в этот поздний час, под таким проливным дождем. С одной стороны, у него были ключи – он мог войти без стука. Ведь в прошлый раз он дал понять, что закон всегда на его стороне. Прежний страх исчез, сменившись тупым непониманием, тревогой, и чем-то ещё, неуловимым.
Никита кашлянул. Его голос был спокойным, ровным, но в нем чувствовалась стальная уверенность.
– Сколько я буду стоять на пороге? – спросил он, с лёгкой улыбкой, наслаждаясь её замешательством.
Жанна чувствовала, что что-то в нем изменилось, стало… иначе. Цепи прежнего страха были сломаны.
Она отступила, пропуская его в дом. Он, словно хищник, вступал на её территорию. И она позволяла ему это.
– Полотенце, – попросил он, голос всё так же спокоен, но глаза блеснули холодным огнём. – Для котёнка. Он может простудиться.
Жанну кольнуло чувство вины за замедленную реакцию. Она бросилась в спальню, схватив два полотенца – одно для котенка, другое для него. Она ругала себя за медлительность, за неспособность быстро сообразить.
Никита рассказал свою историю: случайная встреча, почти авария, невозможность забрать котенка домой из-за аллергии отца. Он просил присмотреть за ним до тех пор, пока не найдёт приют. Его слова были просты, но в них скрывался тот же ледяной расчет.
Жанны кивнула, реакция заторможенная, как будто она всё ещё находилась в тумане.
– Вам тоже нужно согреться, – пробормотала она, предлагая горячую ванну. Подтекст был ясен: она хотела, чтобы он ушёл, чтобы сделал это у себя дома. Но котенок… котенок был другой вопрос.
Притворившись, что понял её предложение о горячей ванне как приглашение воспользоваться её гостеприимством, Никита спросил:
– А вещи твоего парня… он, наверное, часто бывает здесь? Может, одолжишь мне что-нибудь? Моё всё промокло насквозь.
Жанны покраснела, словно спелый помидор. Её смущение было очевидным, искренним.
– Сейчас… найду что-нибудь, – пробормотала она, торопливо направляясь в спальню.
В голове Никиты мелькнула картина: он, только что вышедший из ванны, практически голый, в одном полотенце… лицо Жанны, пылающее от смущения… её украдкой брошенные взгляды, скользящие по его телу… Это было бы превосходно. Но он подавил это желание, напомнив себе о необходимости терпения. Игра требовала времени, тонкого подхода.
Жанны вернулась, держа в руках толстовку и спортивные штаны Марка, оставленные им после тренировки. Никита молча кивнул и направился в ванную.
Пока Никита принимал ванну, Жанна высушила котенка и решила заварить чай. Аромат зеленого чая с цитрусовыми нотками уже наполнил кухню к моменту, когда Никита вышел из ванной комнаты, одетый в вещи Марка.
Он нашел Жанну за столом, окруженную теплым паром и ароматом чая и цитрусов.
– Невероятный аромат, – заметил Никита, делая глоток. – Я никогда не пробовал ничего подобного.
