– Так точно, – ответил Петро. – К медсёстрам начал приставать.
– Что поделаешь, Саша, – произнёс начальник. – Молодость играет, и у неё свои законы. Как можно пройти мимо и не заметить красоту наших медсестёр? Расскажи о себе, студент, и о планах на будущее.
Рашид ответил:
– Меня прислали сюда из военкомата, и я готов приступить к работе немедленно.
– К какой работе?
– Я имею в виду – лечить раненых, – доложил Рашид, сохраняя уверенное выражение лица. – Образование – медучилище и четвертый курс мединститута: опыт – ноль. Знания поверхностные. А насчёт будущего – хочу научиться лечить ноги без ампутации.
Петро и Розен переглянулись и явно были не в восторге от признания молодого студента.
– Ты хоть стоял за операционным столом, молодой человек? – спросил Петро.
– Да.
– Оперировал?
– Да.
Он поднял одну бровь: в нём появился интерес.
– Что оперировал?
– Аппендицит.
Вверх взмыли обе брови.
– Как сделал?
– Помогал крючки держать, – не без иронии проговорил Рашид, и улыбка скользнула по губам.
Оценив юмор, Петро хмыкнул. «Глаза добрые, лицо умное – настоящий хирург», – подумал Рашид.
– Надеюсь. Очень надеюсь, сынок, что здесь тебе придётся скоро делать это самостоятельно, – назидательно произнёс Розен. – Начнём с того, что будешь его ассистентом. Будешь одновременно учиться и работать. Профессиональную литературу любишь?
«Кто не читал Пирогова про Крымскую войну, “Севастопольские рассказы”? – подумал Рашид. – Кругом ранения, трупы и беспомощность хирургии перед инфекциями при повреждениях крупных костей. Массовые и бесполезные ампутации конечностей, переходившие в муки и смерть. Кто не читал “Топографическую анатомию” про ранения войны…»
– Читаю Данилевского «Белый генерал» – про пулевые ранения.
Петро опустил голову, снял колпак с головы, сжал в руках и помял.
– Тяжёлые времена, сынок, – проронил Петро. – Враг под Моздоком. Раненые поступают без конца. Хирурги валятся с ног – представь: по двадцать операций в день, и никто не скулит, не жалуется. Ты станешь хорошим хирургом. Я тоже начинал с аппендицита.
– С крючков? – спросил Рашид.
Петро засмеялся басом.
– Я вижу, за твоим юмором таится характер, – проговорил хирург. – Я тоже был таким. Я передам тебе весь мой опыт и знания. Пошли. Начнёшь с гипсования, скелетного вытяжения, переливания крови и первичной обработки ран…
– Саша! – произнёс Розен. – Научи его хирургии, и чем быстрее, тем лучше. Ох, как они нам нужны!
КРОВОТЕЧЕНИЕ
– Товарищ Петро, скорее, кровотечение! – закричала медсестра, неожиданно появившаяся в дверях. – Раненый умирает…
Петро сдвинулся с места, сказав:
– Хорошо, Дмитрий Николаевич. – Потом, обращаясь к Рашиду: – На одном лишь аппендиците я расскажу тебе целую науку хирургии. Пошли.
Рашид поплёлся вслед за Петро. Кругом железные кровати, между рядами снуют медсёстры с тарелками для шприцов и лекарств. Внутри операционной – запах йода, паров, пота. Медсестра держит рану пожилого еле живого пациента и возбуждённо взывает о помощи, другая беспомощно размахивает жгутом. Вокруг паника: четыре медсестры и один молодой врач, сбившись в кучу, не знают, с чего начать. Перед ними посреди стола лежит раненый. Голова в грязной повязке, промокшей кровью. Из-под бинтов сочится алая кровь.
– Смотри, сынок, – сказал Петро. – Налицо все признаки внутреннего кровотечения: пульс учащённый. Значит, кровь начала циркулировать быстрее. Кровообращение начинает обслуживать жизненно важные органы вследствие отключения периферического кровообращения. Смотри – руки и ноги холодные. Язык бледный, и веко тоже. Мы не сможем его сдвинуть или перевернуть. Знаешь почему?
