– Делайте, что хотите, – сказала устало Инна.
– Глаза твои бесстыжие! Следствием занимается, а сама с магнатом шашни крутит! Я так в жалобе прокурору и напишу.
– Кто крутит? – Инна с возмущением поднялась со стула. – Вы что себе позволяете?
– Вас видели вместе! Вы к нему домой ходили, а ушли поздно ночью! – ехидно сказала Давлетова.
– Я вас за клевету привлеку, не сомневайтесь, – Инна могла за себя постоять и знала, что лучшая защита – это нападение. – Вы распускаете сплетни обо мне, а я – должностное лицо! И вы тем самым порочите образ милиции! Вон отсюда!
Давлетова не стушевалась, она торжественно заявила, что не остановится, и хлопнула дверью.
Расстроенная Инна села за стол. Это была последняя капля в её сегодняшней чаше неприятностей. Покрутившись на разболтанном кресле, она набрала номер Балыкова.
– Добрый день, – раздался густой голос Андрея.
– Это Инна Викторовна, следователь.
– Я вас узнал. Что-то случилось? – Балыков ответил официально, но неожиданно добавил: – Переписали пару неудачных строф и решили поделиться?
– И не надейтесь, – засмеялась Инна, ей стало неожиданно легко от насмешки собеседника. – Приходила Давлетова и угрожала мне. Она также распространяет сплетни о том, что у нас с вами любовная связь.
– Это прискорбно, – сообщил Балыков серьезным голосом, – уж лучше грешным быть, чем грешным слыть, напраслина страшнее обличенья.
– Ценю ваше чувство юмора, – усмехнулась Инна, – но я вам звоню не для этого. Не могли бы вы ее убить?
– Ну и шутки у вас, Инна Викторовна, – удивился Балыков. – Пока не могу. Увы! Главный мой киллер уехал по личным делам. Сказал, что едет завоевывать сердце бурятской принцессы. Сам же я не убиваю.
– А как же ваша теория о том, что вы повинны в смерти многих и многих? – Инна не стала делать паузы. Балыков вздохнул и помолчал какое-то время.
– Вы не поняли главного в нашей беседе, Инна Викторовна. В лучший из миров отправляются те, кого я люблю, или мои близкие. Госпожа Давлетова, по счастью, к таковым не относится.
У Инны перехватило дух, и она поняла, что разговор заходит совсем не в то русло, куда она хотела его направить.
– Я предлагаю вам вот что сделать, – уверенно сказал Андрей, – наш прокурор – мягкий и податливый. Жалобщиков любит, а крайним быть не хочет. Он отменит постановление об отказе в возбуждении уголовного дела и направит вам материал обратно.
Инна нелепо поддакнула, а Андрей продолжил:
– Отпроситесь в командировку по моему делу. Можете даже за ваш счет, о деньгах не беспокойтесь. Я покажу вам места моей славы. Разочарованной не останетесь, а заодно и более полно напишете свой отказной материал.
– Иногда вы загоняете меня в какой-то тупик, и я …
– И вы чувствуете себя дурой? – закончил Балыков, а Инна засмеялась. – Поверьте, это нормально. Просто у нас с вами разный жизненный опыт.
Через неделю Инна, удивляясь самой себе, собрала чемоданчик. Командировку ей не оформили, отпуск за свой счет не предоставили и даже не дали больничного. Ей собрали кучку отгулов, и получилось ровно две недели. Коллеги смотрели на нее с завистью и даже обсуждали вслух, что Инна Викторовна нагло пользуется поддержкой «Сладкого папы». Но начальник следствия был мудрее. Он не хотел, чтобы Инна хлопнула дверью и уволилась, бросив кучу недорасследованных дел. Пусть поедет, может, чего и накопает на Балыкова. Можно будет потом его шантажировать. В рамках закона, разумеется. «Беспристрастность и объективность важнее всего», – заявил он менторским тоном и отпустил Инну в её крестовый поход.
