– Воровка! – молодой человек продолжал тыкать в Настю пальцем, тонким и хищным. – Ты дар украла, тётки моей. Мой дар! Запечатанный! Тётка Алька его сколько лет хранила для меня, а ты.. Хапуга наглая! Из простецов в колдуны выбиться захотела? Выкуси! – и ткнул под нос Анастасии пальцами, скрученными в дулю.
Дулями в Анастасию ещё никто и никогда не тыкал!
Настя мигом смекнула в чем дело, догадалась. Видать, Барби эта с сыночком на пару, смерти тёткиной дожидались, хотели поживиться от родственницы не только материальными благами, но и еще кое чем. Мамашка этого нервного, судя по всему, владеет силой колдовской, но слабо. Сынок мутный, на большее рассчитывал, а тут, такой облом!
– Ну, в эту игру можно играть вдвоем. – решила Настя и включила режим блондинки. То есть, начала хлопать ресницами, приняв совершенно беспомощный вид.
– О чём это вы говорите, молодой человек? Ой, мы с вами не знакомы. Я – девушка одинокая, но порядочная. Ой, да, вы же с мамой пришли? Она вас всегда сопровождает? Вместо поводыря? А вашу тётю, Алевтину Марковну, что, похоронили уже? Ой, а я её и не знала совсем, так, встречались пару раз на лестничной площадке. «Здрасьте» и до «свидания», ничего личного. Я вам так сочувствую, так сочувствую! Ужасная потеря! Но, вы же наследство получите, я надеюсь. Квартирку, вон, сдавать можно. Какие-никакие, а, всё же, деньги.
– Наследство? – зашипел молодой человек возмущенно, подкрадываясь к Насте, точно самка богомола в брачный период. – Наследство ты захапала, воровка! Незаслуженно, незаконно! Я этого так не оставлю – дар мой, по праву и не тебе, самозванка, им распоряжаться.
И тут Настя не выдержала – маска недалекой блондинки слетела с нее, точно ее ветром сдуло.
– Не по праву? – озлилась она. – А, почему же тётка тебя не позвала, хоть и знала о том, что помрет вскорости, племянничек? Может, недостойным ты ей показался? Силой владеть немалой? А, ну, пошли вон от моего дома! И чтоб дорогу к нему навсегда позабыли. – и рукой отмахнулась, закрепляя сказанное повелительным жестом.
Подействовало!
Странная парочка близких родственников, враз поникнув, отправилась восвояси. Сынуля-богомол резко трусил в низ по лестнице, а дамочка в розовом плаще, оглянувшись, напоследок обожгла девушку гневным взглядом.
– Ух и силища у тебя, хозяйка! – восхитился мелкий пакостник по имени Шкода, ловко спрыгивая с Настиной головы и вбегая в квартиру первым. – Надо же – ведьму прогнала. Она, конечно же, вернется через какое-то время, после того, как проклятье твое переборет! Но, сам факт! Факт! И сынка её, что колдуном стать вознамерился, взашей выгнала. Дар им подавай – глупая ты, что ли, совсем?
– Что произошло бы, в том случае, если я им дар передать решила? – поинтересовалась Настя, проворно сбрасывая курточку и переобувая обувь, из уличной, в домашнюю. – Очень уж они на том настаивали? Дерганный этот, колдуном бы стал? Вот так, сразу?
Шкода, аж воздухом поперхнулся, остановился, закашлявшись, а затем взглянул на Настю и у виска пальцем покрутил.
– Совсем, что ли, того? Гм.. – он осёкся и покраснел от собственной, непростительной для слуги, дерзости. – Для того, чтобы дар кому-то передать, тебе, хозяйка, умереть придётся. Готова ли ты к смерти в цвете лет? Нет? – парнишка довольно захихикал. – Я так и думал. – и, тут же, нацепил на физиономию серьёзное выражение. – Они ж, злыдни, просто так не отстанут. Это Степанида Савишна подличать не стала, двумя братцами-бандюганами свой интерес ограничив. Эти – жадные. До силы дармовой алчные. Ведьма энта, в розовом, на поросёнка похожая, не для себя старается, для сыночка. Хочется ей, сына своего, могучим колдуном видеть и делами его недобрыми любоваться.
