— Стаська, где тебя носит? — недовольно рявкает наша хирург Лада, заступившая на смену. — наклюкалась вчера, небось? Ты на работу собираешься или мне вызывать Нинку?
Настороженно осматриваю внутренний двор, запорошенные снегом скамейки возле пустых клумб. Полицейского УАЗа не видно, никто не поджидает у входа. Медленно иду к крыльцу, стряхивая с воротника куртки снежинки.
— Да здесь я, здесь. Чего орешь!
— Пулей ко мне в кабинет. Дело есть. — приказным тоном выпаливает Лада, и отбивает вызов.
У меня екает в груди. Ну вот и всё, доигрались! Наверняка, следователь уже тут, иначе с какого перепугу Ладе так суетиться? Еще не поздно дать задний ход, прыгнуть в такси и уехать. Только куда мне бежать? Где прятаться, да и на фига лишняя головная боль? Уж лучше, сразу признаться во всём полиции, может, есть шанс, что поверят.
Решительно открываю дверь, и, на ходу разматывая шарф, взбегаю по лестнице наверх.
В коридорах тихо, добрый знак вроде. Если бы здесь сновали правоохранительные органы, любопытные санитарки вовсю бы подпирали двери и углы. Замешкавшись у кабинета хирургии, делаю два глубоких вдоха, прислушиваюсь. Тишина.
— Ну, наконец-то, тебя ждать всё равно, что до края света доползти! — возмущается Лада, узрев меня на пороге.
На рабочем столе нехитрая закуска, разложенная на газете — сыр, порезанный ломтиками, ветчина, соленые огурцы, а в центре огромный торт с вишневыми кремовыми розами. Лада довольно потирает руки, и стаскивает с меня куртку.
— Это чего? — не сразу соображаю я, всё еще не веря, что никакого переполоха нет, и не поджидает злой следак с наручниками.
— Чего-чего! Праздновать будем! За Наступивший по пять капель счас примем на грудь, и за работу. — Лада наливает в кружки спирт, который хранится в шкафчике, и подмигивает мне. — ну, чо застыла? Как вчера гульнула хоть? Опять одна дома торчала у телевизора?
— Ага. С Тимохой. — самозабвенно вру, не рассказывать же невероятную историю, как меня похитили прямо из стен этого заведения.
Или я похитила? Всё одно…
— Парень у меня есть знакомый на примете. Холостой, видный, при деньгах. — начинает излюбленную волынку Лада, аппетитно хрустя огурцом, и щурит хитрые голубые глаза, нацелив на меня вилкой, — приходи-ка к нам на Рождество, познакомлю. Он с моим Сашкой в паре трудится, тоже дальнобойщик. Тебе понравится.
Воздеваю взгляд к потолку. Если она вознамерилась спихнуть мне этого Владика, напарника своего мужа, лучше останусь в девках навечно! Видела как-то я «кандидата», здоровенный детина, руки как лопаты, морда глупая, как у быка. Такие амбалы вообще не в моем вкусе.
Некстати вспоминается Чума, его красивые длинные пальцы, спортивное тело, и насмешливая улыбка. Низкий густой голос, пронзительные наглые глаза, вчерашний поцелуй. Меня пробирает дрожь. Поворачиваюсь к Ладе, чтобы категорически высказать, что думаю о её попытках выдать меня замуж, но позади громко стучат по двери, и мы испуганно оглядываемся.
— Кто из вас, барышни, Волконская Анастасия Андреевна? — спрашивает, окинув обеих тяжелым взглядом из-под кустистых бровей, дядька средних лет.
Прирастаю к полу, язык деревенеет. Лада тычет в мою сторону пальцем, давясь сыром, и мужик делает ко мне шаг, выуживая из кармана красную корочку. Догони меня кирпич, вот и дождалась...
3. Глава 3
Они дружили с детства. Сколько Данила себя помнил, Макс всегда был рядом, очень часто они ссорились не на шутку, даже дрались по-настоящему, но всё равно оставались друзьями. Поэтому Максу он доверял безоговорочно. Полностью.
