Быстро стягивает наушники с головы и тупит взгляд.
— Здравствуйте, Артур Дмитриевич, — кротко здоровается и летит к своему рабочему столу.
Значит, ещё вчера Дьявол и рабовладелец, а сегодня Артур Дмитриевич? Как нежеланные поцелуи действуют на нечисть, оказывается. Знал бы раньше…
— Что Вы здесь делаете, Скворцова?
— Танцую, — пищит она из-за своего стола. — А! В смысле, добиваю документы. Осталось немного, сегодня все закончу и…
Это "и" повисает в воздухе каким-то серпом, задевает острым концом виски́, утяжеляет руки, тянет что-то в груди. Неприятное ощущение. Хотя лучшая новость за сегодня!
Коротко киваю и делаю шаг к кабинету.
— Ты похожа на мою куклу, — разносится где-то из-под стола.
Черт, Полина! Подхожу ближе, нависаю над двумя девицами.
— Эм, спасибо, — улыбается Ведьма моему ребенку. — Тебе нравится?
— Ага, обожаю розовый! На мне тоже розовое платье, только колготки красные, папа розовые постирал! — выдает всю подноготную сверхкоммуникабельное чадо. — Пап, раздень меня, я покажу!
Скворцова поднимает свои странные глаза на меня, на каре-зеленом дне плещется неприкрытое удивление. Присаживаюсь рядом с Полиной и тяну вниз язычок молнии на ее куртке.
— И шапку! — поднимает подбородок, чтобы мне было легче развязать ее.
Стягиваю куртку, шапку, манишку, и дочь остаётся в платье, заправленном в зимние штаны. Беспощадная зимняя мода.
— Какое красивое у тебя платье! — тут же подхватывает Скворцова, выдавая все это милейшим голосом.
Я закатываю глаза, раздражаясь от этого. Только тот, у кого нет детей, разговаривает с ними таким тоном, и дети этого терпеть не могут. Точно не моя Кнопка.
— Ага, — точно мне в противовес, говорит Полина и улыбается во весь рот новой знакомой.
А ещё говорят, что дети все чувствуют. И как после этого отпускать ее во взрослый мир, когда любая ведьма на пути способна ее обмануть и заманить в свой пряничный домик?
— Пошли, — говорю дочери. — Включу тебе мультики на телефоне, пока работаю.
Кнопка радостно вкладывает ладошку мне в руку и шагает в кабинет, то и дело, оглядываясь на безумную блондинку.
— Папа, какие красивые у нее волосы! — шепчет, едва мы оказываемся за дверью.
— Угу, — неопределенно машу рукой.
— Что тебе включить? Леди Баг? Три кота?
— Рапунцель!
Ещё бы. Усаживаю дочь в комнате отдыха с телефоном в руках и возвращаюсь к рабочему столу. Вчера так и не удалось закрыть все задачи, как ни пытался, мозг услужливо сворачивал с рабочей колеи в идиотские рассуждения. Сегодня для этого времени нет, хотя делающая вид, что ничего не было девушка подбрасывает очередную порцию дров в затухающий очаг самобичевания.
Ты подумай, явилась в выходной, лишь бы больше не встречаться с безумцем, нападающим на нее без предупреждения. Есть, значит, мозги за всем этим психоделом.
Силой воли заставляю погрузиться в работу и начать уже реально решать задачи. Разгребаю почту, отправляю Ведьме электронную версию договора, на котором братишка умудрился поставить пятно, и заношу в планинг на понедельник встречи.
Спустя минут сорок понимаю, что в комнате отдыха подозрительно тихо. А к пяти годам истина, что тишина равно парочка седых волос, плотно выбита на подкорке. Заглядываю в прилегающую комнату и не обнаруживаю дочь. Да твою мать, как она так незаметно прошмыгнула мимо меня!
Надеюсь, у Скворцовой хватило ума не дать маленькому ребенку разгуливать в одиночку по этажу.
