Чудом спасшуюся из цепких лап смерти Римму из Комплекса привезли на машине в аэропорт, посадили в самолет – раньше ей летать не приходилось. До самолета ее сопровождали роботы, но там девушку встретил пилот в униформе, представившийся именем Ролло, – миловидный, сероглазый брюнет с собранными в короткий хвостик волосами. Он вежливо, даже добродушно проинструктировал Римму: присядь сюда, застегни ремни. Она знала о существовании самолетов, была осведомлена о принципе полета, но никогда прежде не испытывала эти ощущения. И тем более девушка не знала, куда именно направляется.
Система сообщила Римме, что клиент, заметив ее картину на Рынке, пожелал забрать Ри к себе в качестве художницы. С одной стороны, это было облегчением, но с другой – она боялась покидать Комплекс. Даже несмотря на произошедшее. Напоследок ИИ отдала девушке картину – ту самую, на которой был изображен Аргус. Ту, которую Ри не смогла уничтожить, на которую не поднялась рука.
И вот всё было готово для взлета. Пилот занял свое место в кабине, успокоив девушку, что причин для паники нет.
Сначала был гул – ужасный, пугающий, неестественный – двигатели вышли на полную мощность; самолет помчался по взлетной полосе, да так быстро, что Римму вжало в сиденье. Всё быстрее и быстрее, и!.. они взлетели! Не в силах пошевелиться, девушка со страхом смотрела в иллюминатор. Всё становилось меньше и меньше, когда – внезапно! – на долю секунды наступила невесомость – казалось, что самолет падает, но нет – он продолжал набирать высоту. И вот снова давление, сердце заколотилось быстрее, а законцовки крыльев скрылись за облаками. Несколько минут летели в «молоке» – тумане из облаков – самолет карабкался вверх, пока наконец не засияло солнце. Давление на тело ослабло – если не знать, что ты в полете, не видеть, как проплывают мимо облака, можно было подумать, что самолет неподвижно завис в воздухе.
– Ты как там? – спросил Ролло, выглянув из кабины. – Даже не вскрикнула.
– А должна была?
Пилот рассмеялся:
– Сейчас, подожди.
Ролло связался с роботом-диспетчером, убедился, что занял нужную высоту, выполнил контролирующие процедуры, проверил автопилот и, довольный своей работой, предоставил технике сделать свою. Вышел из кабины к Римме.
– Можешь отстегнуть ремень, если хочешь, – сказал он. – Воды? Или голодная?
– Воду, если можно.
Ролло кивнул, подошел к шкафчику, выдвинул полку, достал стакан, с другой выдвижной полки взял бутылку, наполнил стакан, передал Римме. Она протянула дрожащие руки.
– В былые времена этим занимались специальные люди, – сказал Ролло.
– Этим? Чем? – удивленно посмотрела на пилота Римма.
– Раздачей напитков, например. Бортпроводники.
– Да, точно. На больших пассажирских лайнерах.
– Верно. Но сейчас такие не летают. Вообще больше предпочитают на поезде ездить.
Ролло вернулся в кабину пилота, занял свое место. Но так как дверь была открыта, он мог спокойно, даже не повышая голоса, разговаривать с пассажиркой.
– Я не родился в Комплексе, – рассказывал Ролло. – Мою семью выбрали Сильные, так что мама с папой пережили Туман. Папа – пилот, и первоклассный! Он даже с президентом летал, когда такая должность существовала, конечно. Но мама до сих пор восторженно рассказывает о том, как летала с его женой. Расскажи, как там в Комплексе? Чем вы вообще занимаетесь, как живете?
