— Сколько дней у вас боль в области пупка? — пальпирую нижнюю часть живота пациентки, пытаясь удерживать бесстрастное выражение лица.
— Та не только в области пупка, мила-я-я! Я уж и капусты со сливой наелась, и инжира полкило! Третий день просериться не могу, только вот в животе стреляет… может микстурку какую? — мелодично сетует она.
Поднимаюсь со стула и подхожу к раковине, выдавливая на руки двойную порцию антисептического мыла. К сожалению, концентрированный спирт не всесилен.
Сложно оставаться профессионалом, когда в тебе борется острое желание вдохнуть свежего воздуха, чтобы выжить…
Чёрт! Бабульке восемьдесят четыре, и, как назло, именно сегодня ужасный дубак. Поэтому мой порыв проветрить схлопывается, как форточка.
Надеюсь, что она хотя бы не нажалуется на меня за использование крема для рук во время приёма? На данный момент это её единственный шанс получить медицинскую помощь, а не стать виновницей обморока лечащего врача. Не отравление угарным газом, конечно, но приятного мало. А кремушек пахнет розой.
Заслышав в коридоре стремительно приближающийся стук каблуков, меня не покидает дежавю. Уверена, что знаю кто там.
— Ната! Ты уже видела нашего нового травматолога?! — Вера врывается в мой кабинет.
Ещё одна ценительница плечистых мужланов…
Правда сейчас я безумно рада этой беспардонной гостье — за приторные духи, работающие лучше любого освежителя воздуха.
— Видела. Лишь бы специалист был хороший, — показательно стреляю глазами в сторону кряхтящей бабулечки, которая поднимается с кушетки.
Игнорируя врачебную этику и моего пациента, коллега аж пританцовывает на месте, продолжая фонтанировать восхищением:
— Специалист? — фыркает Семёнова. — Это Ва-ау, какой экземпляр! Я прямо вся горю… Если что, то секси доктор уже забронирован, — скалится акула офтальмологии. — И я о-очень надеюсь, что мать-природа его везде прокачала.
— Вер, у меня пациент. — Подчеркиваю интонацией, что нахождение коллеги здесь неуместно.
Она, конечно же, обижается, но хотя бы оставляет меня наедине со своими мыслями и ворчащей бабулькой. Щеки стремительно обдает жаром…
Мать-природа может его и прокачала, только вот рука человека внесла свои коррективы в одной жизненно-важной части его тела.
Машинально улыбаюсь своей бабулечке, понимая, что зависла на добрых пару минут. Ещё и щеки, как назло, чуть покраснели… вечная беда рыжих выдьмочек: чуть поволнуемся, так сразу же всё на лице.
«Травматолог, выходит, меня переволновал? Бред! Возмутил – да. Мои пациенты, как правило, очень интеллигентные люди, и не размахивают своими саблями прямо перед носом!» — отмахиваюсь от непрофессиональных мыслей и снова фокусируюсь на анамнезе божьего одуванчика.
— Милая-я! Ты, это… мужика-то не проворонь! — внезапно произносит она. Даже про беды свои забывает, превращаясь в супер-сваху. — Слышала я в очереди, как ваши сестрички ставки на него делали! Завтра сходю погляжу.
