— Куда уж ближе-то… — буркаю я, замечая, как травматолог начинает ехидно улыбаться.
Кажется кому-то нужно больше отдыхать, а то уже язык во рту не держится… так и норовит что-то ляпнуть.
— Если вопрос ставится таким ребром, то… — мужчина придвигается ближе и склоняется надо мной, шепча на ухо: — Вы, как приличная девушка, просто обязаны показать мне что-нибудь взамен.
Ах, ты!
— Ещё чего! — фыркаю, изо-всех сил отталкивая этого извращенца от себя.
Кадиров нагло смеется. Еще и так искренне, что вдвойне раздражает!
— Мисс Рихтер, понятия не имею, о чем вы подумали (а по глазам видно, что понимает, гад!), но я имел в виду дружеский поход в ресторан или прогулку по городу, — нацепляет маску хорошего парня. — Пытаюсь освоиться на новом месте.
— В двух километрах отсюда есть прекрасный ресторан. Он там один, не ошибетесь, Рамис Булатович. — Скалюсь, пиликая брелоком сигнализации.
Не знаю ожидал ли Кадиров такого ответа, но лицо держит достойно. Наоборот, смотрит с прищуром, будто бы все мои мыслишки насквозь видит.
Нашел, дурочку!
— Вы мой спаситель, коллега. Позволите небольшой совет? Дружеский, разумеется, — гора мышц дожидается моего кивка и продолжает: — Не пришивайте пуговку на халате.
Рамис
— Судя по тому, что в твоей морозилке сейчас где-то в районе минус двадцати, смею предположить, что у тебя обморожение мозга. Ну и яиц, — Демид давится смехом, но резко убирает динамик телефона подальше, потому как на заднем фоне слышится возмущение его беременной жены.
Мне бы послать лучшего друга к своей пузатой на растерзание, но выговориться хочется больше. Кроме того, быть свидетелем того, как эта пигалица раскатывает мужика старше себя более чем на пятнадцать лет — это отдельное удовольствие. (Про Нику и Демида можно почитать в «Фиктивном оБОССтрении»)
Бросаю усталый взгляд на часы, отмечая, что в Москве ещё светло и, должно быть, солнечно.
— Макаров, а у тебя, судя по всему, намечается очередной забег за анчоусами и хэппи-милом? — язвительно парирую в ответ, не скрывая, что друг давно и безропотно держит свои яйца под острым каблуком у своей татуированной Никуши.
В течении нескольких секунд на другом конце трубки и части Российской Федерации происходит неравная битва, в результате которой в динамике слышится голос победительницы.
Я даже не удивлен.
— Ну, привет, владелица наследника рода Макаровых.
— Привет, травматологам! — зубоскалит Вероника. — Давно же ты не звонил нам, Кадиров! Мое прожорливое брюшко теперь требует ежевики, поэтому если твой дружочек будет панически орать, что его оплодотворительный орган посинел – не обращай внимания.
— Лебедева! Твою мать! — зычно орёт Макаров, отбирая свой телефон и отправляет супругу на… йогу для беременных.
Еще несколько минут я героически выдерживаю его жалобное нытье периодическими закидонами жены и её жутчайшей ревностью, вдвойне усиленную гормонами. Объяснять этому горе-папаше, что я больше по переломанным костям и артрозам, и вообще не шарю на каком триместре этих беременных отпускает, а на каком накрывает гораздо сильнее по ходу бесполезно.
— Пожалуй, мы остановимся на одном чаде, потому что меня скоро инсульт шарахнет с этой бешеной матрёшкой. Нет, за пацана я, конечно же, еще больше её люблю, но за препаривание мозга иной раз придушить хочется. — Стонет Демидушка. — Я более чем уверен – она меня нарочно бесит!
