Хозяин Севера - страница 13

Поначалу ко мне относились немного настороженно, явно присматриваясь — но очень скоро я влилась в дружный коллектив нашей полиграфии — и даже начала предлагать какие-то свои идеи, от которых ни Павел (владелец), ни Костя ( мой начальник) не отмахивались: кое-что из моего опыта мы довольно успешно внедрили в работу компании, сделав нашу работу чуть проще.

Ещё Костя, узнав, что по выходным я исследую город, стал рисовать для меня маршруты и подкидывал описания всех местных достопримечательностей. На два года старше меня, он был коренным мурманчанином и очень любил свои родные места.

— Кстати, если хочешь посмотреть что-то новое и необычное, обязательно посети посёлок, который построил Левицкий — это наш местный меценат. Он там такие дома отгрохал — закачаешься. Никакая Швейцария рядом не стояла. — Костя, посмотрев на календарь, вдруг предложил. — А хочешь, поехали туда с нами? У Анькиных родителей там коттедж. Они на следующей неделе улетают к Черному морю, попросили нас присмотреть за домом.

Костя широко улыбнулся.

— Шашлыки сделаем, друзей позовём. А?

Я покачала головой. Даже если бы мы с Марианной не условились на следующей неделе отправиться наконец-то в Лапландский лес, я бы вряд ли согласилась на такое щедрое предложение начальника, потому что... его жена всеми возможными способами пыталась найти мне парня.

Анна тоже была пышкой, но в отличие от меня, уныло хрустящей салатом семь дней в неделю, жена начальника чувствовала себя комфортно в своём весе — и, наверное, поэтому была душой компании.

А ещё, она, кажется, поняла, что я сильно себя стесняюсь — и потому, при случае, всегда пыталась вытащить меня из моей скорлупы, не подозревая, что я только-только закончила строительство этой самой скорлупы вокруг себя.

Потому что мне всё ещё было очень больно.

Потому что я всё ещё плакала в душе. Избегала любых разговоров о своём браке. И по прежнему брала телефон каждый раз, когда Аркадий решал мне набрать.

Мурманск, конечно, помогал мне держаться и даже понемногу приходить в норму, но до исцеления — настоящего исцеления, было ещё очень далеко.

Василиса Игнатьевна, как и обещала, поговорила с Марианной об экскурсии в Лапландский лес. Девушка позвонила мне спустя пару недель после того моего примечательного «выхода в люди», и мы условились о дне, когда нам обеим будет удобно провести пару дней за городом.

Хотя, лично у меня все выходные были свободны — я работала с понедельника по пятницу, а все субботы и воскресенья тратила исключительно на бытовые мелочи, уборку... ну и прогулки по городу. Марианна же, как я узнала позднее, официально не работала, но неофициально помогала какому-то пожилому родственнику, которого она, видимо в шутку, называла «Глава стаи».

Как оказалось, Василиса Игнатьевна не просто так предложила мне Марианну в качестве провожатой — позднее, из разговоров я поняла, что семья девушки была тесно связана с основателями этого заповедника: несколько предков Марианны всю жизнь проработали в Лапландском лесу.

— Мы здесь не только сохраняем первозданную красоту природы, — пояснила моя провожатая, когда мы на её машине ехали в сторону заповедника. — Мы ещё и пытаемся воссоздать популяцию дикого северного оленя.

Она сверкнула белоснежной улыбкой.

— Не едим. Не охотимся. Просто сохраняем.

Чувствуя, что моя попутчица шутит, я вежливо улыбнулась в ответ.