«Хозяин жизни» останавливается возле водительской двери, испепеляет меня своим дьявольским взглядом, будто ждет, что я попрошу помощи, но я молчу. Пусть едут, а я останусь стоять на улице до утра. Дусманиса такой вариант не устраивает, и он делает шаг в мою сторону. Я вздрагиваю. Он ухмыляется и медленно открывает для меня дверь. Стою, словно вкопанная, я больше не отвожу взгляда. Кто он вообще такой, чтобы я его боялась? Здоровый, привлекательный мужик с кучей денег? Ну и что? Да таких миллион по улицам ходит… Ну чуть меньше миллиона.
Смотрим друг на друга, будто решаем, кто кого убьет первым. Этот чертовских сексуальный мужик считает, что я золотоискательница, а я считаю, что он козел. Нервничаю, и грудь при глубоком дыхании почти вываливается из лифа. Пауза затягивается. Я в который раз подбираю юбку и, качнув головой, сажусь на заднее сидение. Сгребаю непослушный фатин в кучу, но его слишком много, Дусманис подает мне юбку, чтобы закрыть дверь, а я не даю ему шанса поухаживать и с силой вырываю свой подол из его цепких пальцев. Зыркнув на него с ненавистью, утыкаюсь взглядом в впередистоящее кресло. Он молча садится за руль и заводит мотор.
На переднем сидении сидит его рыжая кукла, а на заднем — мы втроем. Катька стонет между мной и Артуром. Неожиданно я осознаю, что проявила слишком много эмоций по отношению к свекру, мне становится неловко. Но оглянувшись, я понимаю, что на это никто не обращает внимания. Артур громко рассказывает о том, что приключилось с Катькой. Рыжая охает, сочувствуя, а я случайно поднимаю глаза на зеркало заднего вида, и тут же отворачиваюсь, натолкнувшись на темный взгляд.
— Машину жениха и невесты на прокат брали? — звучит хрипловатый, низкий голос.
И почти ненавижу себя за то, что от его глубокого тембра по моей спине ползут мурашки. Сжимаю кулачки и снова утыкаю взгляд в обивку переднего сидения.
Я конечно молчу про машины, хотя ответ знаю. Много чести разговаривать с человеком, который считает меня продажной шлюшкой.
— Вас кинули, — спокойно констатирует Дусманис, — оба водителя, машин жениха и невесты, уехали раньше времени. Твоя мама предпочла другой автомобиль, поэтому вас повезу я.
Бросаю на него быстрый взгляд. Значит, Надежда Васильевна не захотела садиться с ним в одну машину. Как же я ее понимаю. «Хозяин жизни» разворачивает «ауди», ловко управляясь с рулем. Машина, конечно, другая, но вот движения и повадки все те же, и меня ужасно злит, что я все это помню.
— Кать, Маш, знаете ли вы, кто такой Карл Бенц? — интересуется Артур.
— Понятия не имею, — бурчит Катька.
— Он сконструировал первый автомобиль с бензиновым двигателем.
— Какой у тебя умный сынуля, — выглядывает из-за переднего сидения рыжая, и говорит это таким тоном, как будто Артуру года два, не больше, и он сложил из колечек пирамидку по цвету и размеру.
Она ведь ненамного его старше.
— Классно, — качает головой Катька, сморщившись, пытаясь вытянуть больную ногу.
Это вызывает у меня печаль, мне не нравится, что подруга испытывает дискомфорт, с грустью отворачиваюсь к окну. Смотрю в темноту ночи и только сейчас понимаю, что мы зачем-то подъезжаем к серому зданию, где крупными буквами горит надпись: «Центральная районная поликлиника №19».
— Почему мы сюда приехали? — спрашиваю совсем тихо, чтобы богатый и неземной не услышал.
Рыжая Барби восторженно смотрит на своего мужика, как будто только он знает ответы на все вопросы в этом мире. Артур загадочно молчит, а Катька, как и прежде, печально постанывает.
