Горничная растерянно пожала плечами и отрицательно покачала головой:
– Не знаю, – тяжело вздохнула она.
– Вот и я не знаю! – поддакнула Джулия и доверительно прошептала: – Спасибо, что выслушала. Мне это нужно было.
Горничная кивнула, мол, всегда пожалуйста. И робко поинтересовалась.
– Может пирожков? Я когда в расстройстве, они мне здорово помогают!
Она замерла, чуть наклонившись к собеседнице, словно передавала ей сокровенное знание.
– Есть и с вишней, и с яблоками, и с малинкой! – с улыбкой добавила она, с лёгкой ноткой надежды в голосе, что и её «новой подруге» её рецепт от разбитого сердца тоже поможет. Её глаза оживлённо заблестели. – С вишней особенно хороши! – посоветовала она. И тут же, справедливости ради, смущенно призналась: – И с яблоками и с малинкой тоже ничуть не хуже! Просто я больше других с вишней люблю!
– Я тоже! – поделилась с ней «сокровенным» Джулия.
– Тогда я мигом! – обрадовалась девушка. – Вам только пирожков? Или может молочка или кофе или чая?
– Давай и чая, – согласилась с предложением Джулия. – И… как тебя, кстати, зовут?
– Как нашу экономку, Марчелла, сеньора, – улыбнулась девушка. – Только её все зовут Элла, а меня Марч!
– Приятно познакомиться, Марч, – расплылась в широкой улыбке её собеседница.
– А мне как приятно, сеньора!
Джулия нахмурилась.
– Никаких сеньор, Марч! – надув губки, с шутливой строгостью приказала она. – А то я обижусь! Для тебя я – Джули!
– Ой, ну как же?.. – зарделась, словно маков цвет, Марч. – Нельзя же! Меня заругают!
– А мы только наедине! – предложила Джулия. – Так никто не узнает. И никто тебя не заругает! А теперь бегом за пирожками! И побольше! И чтобы никого не обделить, бери все, которые есть! Главное побольше! Только, Марч, – остановила она девушку уже у двери. – Пожалуйста, не говори никому, что я плакала.
– Конечно же нет! – заверила польщенная доверием и дружбой высокородной особы девушка. – Что ж я не понимаю!
Как только Виктория осталась в погребе наедине с отцом, неловкая тишина обрушилась на неё, словно снежная лавина, оглушая, обездвиживая и заставляя сердце биться как сумасшедшее. Она не могла заставить себя взглянуть отцу в глаза.
Сцепив пальцы в замок, она отчаянно пыталась придумать, что сказать, но мысли путались и все оправдания своему поведению, которые приходили ей в голову, казались жалкими и никчемными.
Не знал, что ей сказать и Дэвид. Вино в его бокале уже закончилось, что «несколько» усложнило продолжение процесса «дегустации».
– Мне ужасно жаль, – наконец прошептала Виктория, подняв на отца глаза. – Я не планировала этого… Я не собиралась его целовать! У меня этого даже в мыслях не было…
«Только в эротических фантазиях…» – мысленно саркастически прокомментировала она своё не особо правдивое оправдание.
– Я, честное слово, не знаю, как это получилось! Просто Рэй мне помог с купажом, и я… Не знаю как! Не знаю, как это получилось! – добавила она, отрицательно мотая головой. На сей раз говоря чистую правду. Она понятия не имела, что на неё нашло. Радость, да, была. Благодарность, да, была. Необъятное счастье, да, было. Но желания поцеловать не было! Она обняла Рэя потому, что её переполняли чувства. И она не могла их сдержать. Она должна была, просто должна была срочно ими с кем-нибудь поделиться. А он был рядом… Она не собиралась целовать его, но его губы… они встретились с её, и она поделилась переполнявшими её радостью и счастью и с ними тоже, в очередной раз саркастически прокомментировала она.
