– Мне так жаль, что я огорчила Джулию! Я не хотела осложнить их с Рэем отношения! – заверила она отца. И это снова было правдой.
Дэвид, сочувственно улыбнувшись, задумчиво поскреб затылок. Виктория смотрела на него с тревогой, ожидая его реакции.
– Даже если бы и хотела… – начал он, но не успел договорить.
– Нет! Нет-нет! – отрицательно замотав головой, с паническими нотками в голосе перебила его Виктория. – У меня даже и в мыслях не было! – она мотала головой с такой энергичностью, что Дэвид даже испугался, как бы у неё не закружилась голова. – Мне нравится Джулия! Очень нравится! А Рэй, наоборот, не нравится! Совершенно не нравится! – искренне веря в то, что говорит выпалила она. И только сказав, поняла, насколько нелепо и глупо прозвучали эти её оправдания.
Дэвид шагнул к дочери и обнял её.
– Тори, я всего лишь хотел сказать, что я на твоей стороне, – целуя её в макушку, заверил он. – Не говоря уже о том, что я не видел, чтобы Рэй сопротивлялся, скорее наоборот, он весьма активно участвовал в гм-гм… процессе, – усмехнулся он.
Виктория прильнула к груди отца и улыбнулась. Ей стало намного легче на душе, но смущение и чувство вины не отпустили её. Как ни крути, а по отношению к Джулии она повела себя очень непорядочно. Причем не только в глазах Джулии или своих, но в и глазах общественного мнения.
– Спасибо, папа, – прошептала она, закрыв глаза и уткнувшись в его плечо. – Спасибо, что любишь меня со всеми моими недостатками.
– Не говори глупостей! Какие ещё недостатки! – фыркнул отец. – Вы провели вместе целый день и создали шедевр! Всего за один день! Да я бы и сам его поцеловал, если бы он помог создать мне такое вино! Не в губы, конечно и не в засос… – засмеялся старый винодел. – Хотя… не буду говорить гоп! Но все же надеюсь, что я смогу сдержаться!
Виктория представила себя эту сцену и искренне расхохоталась.
– Сдержишься! – пообещала она отцу. – Я верю в тебя!
Дэвид тоже расхохотался, и их дружный смех эхом отразился от каменных стен погреба. Отсмеявшись, Дэвид заметил, что дочери тоже не мешало бы показаться целителю. Да и поесть тоже будет не лишним.
– А-аа! Это всего лишь царапины! – отмахнулась Виктория. – А вот поесть да, поесть я бы не отказалась, – кивнула она. – Только… – она на мгновение замялась. – Можно я поужинаю у себя в комнате? Не готова я пока встречаться с Рэем и Джулией. И вообще не с кем…
– Конечно, можно, – заверили её. – Я пришлю к тебе Эллу. Её надеюсь, ты не против видеть?
– Нет, её не против, – улыбнулась Виктория. И она действительно была не против. Несмотря на то, что она знала экономку всего несколько дней, она была уверена, что она, как и отец, не станет её осуждать за то, что она, поддавшись порыву поцеловала Рэя.
И оказалась права.
– Даже и в голову не бери! – плюхнувшись в кресло, заявила почтенная мать пятерых детей. Она выглядела совершенно спокойной и уверенной, как и всегда. Её голос был полон теплоты и лёгкой насмешки, но не злорадной, а той, которая снимала напряжение и настраивала на шутливый, легкомысленный лад.
Виктория благодарно улыбнулась.
– Я бы очень хотела, но… – тихо сказала Виктория, откидываясь на спинку кресла и закрывая глаза. Она наконец позволила себе расслабиться, осознав, насколько сильно она устала за день. – Совесть грызет, – закончила она свою мысль.
– Ах, перестань! – отмахнулась Элла. – Это потому, что ты голодная, вот совесть тебя и грызет! Ибо нечего ей больше грызть! Так что ложку в руку и вперед!
