Один, серый и стремительный, то появлялся, то исчезал. Я откуда-то знала, что он может обращаться воздушным вихрем, а то и вовсе смерчем, сметающим все на своем пути. Второй дракон, тоже серый, но гибкий и длинный, в отличие от первого, мог похвастаться сразу двумя парами крыльев, и успешно отражал ими атаки, создавая вокруг себя полупрозрачный голубой кокон. Об этот кокон рассыпались серебряными искрами воздушные стрелы и даже молнии, которыми пытался разить противник.
Удивительно, когда первый дракон вдруг снизился и полетел ко мне, над моей головой вдруг возник точно такой же кокон! А ещё раздался издевательский смех.
– Ты сам упустил ее, Айдарел! – Слова, усиленные и повторенные эхом, едва удалось разобрать. – Мне так приятна твоя ярость! Ты бессилен что-либо изменить!
– Мы еще посмотрим, Дорн!.. – раздался ответ, в котором отдаленно угадывались громовые раскаты.
– Нет, давай ее все-таки разбудим! – услышала я звонкий голосок, и сон разлетелся обрывками серого тумана. – Сколько можно лежать в постели? Мне надоело тут сидеть и охранять ее!
– Мама сказала дать человеку поспать, – возразил ему второй голос, звучащий тоньше первого. – Разум людей плохо переносит ментальное воздействие, и ей нужно время на восстановление. У нее, вон, кровь из носа была, ты сам видел!
– А еще мама сказала, что все с ней будет нормально! Она ведьма, хоть и необученная, поэтому ее голова не пострадает!
Под эти слова я открыла глаза и первым делом увидела двух фиолетовых котят. Они сидели на небольшом столе возле кровати, где я лежала.
– Привет. А где ваша мама?
– Ушла к поварихе, – ответил котенок. – Сказать, чтобы ее покормили нормально, а не этим. – Он брезгливо указал лапкой на глубокую миску с крышкой, что стояла возле него.
«Это» оказалось горячей кашей, исходящей ароматным паром. Туда даже масла положить не забыли!
– А что не так с этой едой? – спросила я.
– Там нет мяса, – важно сообщил котенок. – А маме сейчас надо хорошо питаться. Она не может ловить мышей, потому что ее охраняют.
– Мыши – это гадость! – возразил второй котенок.
– То-то ты радовалась, когда я поймал тебе эту гадость! И ела!
– Я была голодна!
– А где охрана? – вмешалась я в перепалку котят. – За дверью?
На этот раз мы находились не в камере, что радовало. Однако в комнате с двумя кроватями, небольшим шкафом, столом и одним колченогим стулом обстановка была не сильно богаче. Зато окно тут имелось широкое, без решетки, и за ним виднелась какая-то зелень.
– Ушли с мамой, – ответил котенок и насмешливо оскалился: – Она ведь ценная говорящая кошка!
– А о вас тут не знают, насколько я поняла?
– Не-а, – котенок помотал пушистой головой. Лапкой подтолкнул ко мне ложку: – Мама сказала не высовываться. Человек, ты ешь давай, не вечно же нам тут сидеть!
Я послушалась умного совета и зачерпнула кашу. С виду она была похожа на пшеничную, хорошо проварена и показалась очень вкусной. Сколько же я не ела?
– Расскажите, как давно мы в этом мире? – попросила котят. – И что это вообще за мир. Вы уже были где-то, кроме помойки?
– Конечно! Мы ведь шли за вами через весь город! – воскликнул котенок. – Тут много людей. Очень много. Высокие дома, во много этажей. Разные запахи, сильные и густые. Каменные дороги. А еще большие коробки на колесах, их возят животные с копытами, они громко топают. Тут вообще очень шумно.
– Лошади, – подсказал второй котенок. По идее, если котята – брат с сестрой, то это – кошечка. – Если бы ты, Бимур, больше читал, а не ходил с папой на охоту, ты бы знал, что они называются лошади.
