Сам объект моей маленькой пакости спит на полу, поджав ноги и укрывшись своим же пальто. И вот этот вид не приносит мне никакого удовлетворения. Я с досадой понимаю, что вместо ощущения свершения хоть и маленькой, но всё же мести, я чувствую угрызения совести. Почему-то мне становится жаль Фаста, будто он не ночь на полу провел, а оказался выброшен на свалку жизни. И от этого внутри как-то гадко, что ли. Будто бы я надавила на и так больное место. Внутри начинает свербеть от чувства вины, и это еще больше портит мне настроение.
Права Миранда, ребячество всё это. Пора бы уже забыть мои обиды на этого эгоиста, и вести себя, как и положено деловой гратте. Тем более у нас очень выгодная для меня сделка.
Я мотаю головой, тем более, что в видении Маркус приподнимает голову и сонно смотрит прямо на меня. Точнее на фуршуня, который по моему велению весь остаток ночи следил за нашими гостями. По мелькнувшей на губах мужчины понимающей улыбке, становится ясно – Фаст мой маневр раскусил. Ну что ж, значит стоит ожидать очередной раунд обмена колкостями и остротами.
— Мири, подай, пожалуйста, завтрак на двоих пассажиров. Рози и Маркус уже скоро будут тут, - я отвожу взгляд от Кропалька и вновь открываю папку с отчетами.
Помощница тут же спохватывается и убегает на кухню, ненадолго оставляя меня в одиночестве. Правда углубиться в отчеты мне не удается, поскольку буквально через десять минут дверь в столовую с грохотом распахивается. Фуршунь испуганно икает, переворачивает пиалу с орехами и забивается мне под бок.
А я, пряча улыбку, наблюдаю за приближающимся ко мне Маркусом. Если не вспоминать показанное Кропальком видение, то помятый вид Фаста всё-таки приносит мне легкое удовлетворение. За мужчиной, позевывая, идет Розмари и мой маленький предатель с громким писком бросается к девочке. Похоже, я рискую остаться без персонального талисмана!
— Агата! – останавливается передо мной Фаст и в его голосе звучит праведное негодование.
— Доброе утро, грат Фаст, - не поднимая головы от отчетов, произношу я подчеркнуто отстраненно. А сама еле сдерживаюсь, чтобы не усмехнуться. – Как спалось?
— А то ты не знаешь, - Маркус падает на диванчик напротив и пристально смотрит на меня. – Знаешь, это вовсе не смешно!
Малышка Рози пристраивается рядом с «папой» и сонно наблюдает за тем, как фурушнь тащит к ней пиалу с орехами.
— Да? – я вскидываю брови в показном недоумении. – Так я и не шутила. Места были только в голубом вагоне, уж прости, но у меня нет привычки придерживать лучшие места для возможных безбилетников. Это, знаешь ли, плохо для бизнеса.
Маркус в ответ молчит, лишь сверлит меня своими недовольными глазами.
«Будто отшлёпать хочет», - мелькает в голове, и от этой мысли я покрываюсь румянцем. Надо срочно чем-то отвлечься, иначе этот проходимец быстренько поймет, откуда у меня такая повышенная краснощекость взялась.
— Рози, а как спалось тебе? Мне кажется или твой папа наговаривает на моё гостеприимство?
— А мне понравилось, - отвечает девочка, успев запихнуть пару орешков в рот. – Если бы еще папа не храпел, то я бы точно выспалась.
Я прикрываю рот ладонью в попытке скрыть довольную улыбку, а Маркус изумленно смотрит на малышку, явно не ожидая от нее такой откровенности.
— Да не храпел я, - выставляя локти на стол и утыкаясь лбом в скрещенные ладони, говорит он. – И вообще, все храпят, когда им неудобно.
