Миранда присаживается напротив и с тревогой смотрит на меня, пока я сама откладываю дела и, втянув кофейный аромат, устало перевожу взгляд в окно.
— Ничего такого, что могло бы побеспокоить тебя, Мири, - отвечаю я, не желая еще больше тревожить подругу. – Всего лишь отчеты, всего лишь занудные графики и схемы. Тебе и девочкам хватает продуктов? Я пока не добралась до ревизии холодильников.
— Да-да, еще на три рейса точно хватит. Хотя надо внести поправку на наших новых пассажиров, - я бросаю взгляд на довольно улыбающуюся пухляшку.
Больше всех сегодня ночью увеличению нашего состава радовалась как раз Миранда. Добрая душа, что бы я без нее делала?
— Подай мне расчеты сегодня к обеду, надо будет докупить необходимое уже в Лодброке, - говорю я и помечаю это дело в своем блокноте. – Надо, наверное, еще и вещей для Розмари купить? Маркус не особо об этом заботился.
Последнее я говорю скорее для себя, но понимающая улыбка Миранды подсказывает – я выдала себя с головой. Как бы ни хотелось этого признавать, но судьба малышки меня действительно тревожит. И пропала я ровно в тот момент, когда на меня уставились испуганные голубые глазки девочки.
— Кстати о наших гостях, где ты их разместила? – Мири откидывается на спинку диванчика и как ни в чем не бывало принимается за свой кофе.
— В голубом вагоне, - я позволяю себе ехидную ухмылку и тут же прячу глаза, видя, как хмурится помощница.
— Агата! Но ведь там совсем маленькие купе! На одного человека! – Мири все-таки взрывается праведным гневом. – Как тебе не стыдно, юная гратти!
И она замахивается на меня полотенцем, в то время как я, хихикая, прикрываюсь папкой.
— Я знаю Маркуса, он не позволит малышке Розмари спать на полу, - сквозь смех говорю я.
— Это не отменяет того, что твой поступок отдаёт ребячеством и застарелой обидой. Агата, ты постоянно подчеркиваешь свою взрослость и самостоятельность, а тут повела себя как подросток!
Воспитательный процесс прерывает Кропалёк, с громким хлопком появившийся прямо на столе. Малыш осматривается и тут же сует нос в пиалу с орехами фисшью. После армелита это второе, за что фуршунь готовь биться до последнего вздоха. Маленький обжора.
— Стараюсь соответствовать твоему видению. Сама же вечно меня «гратти» называешь, – мне хочется показать подруге язык, чтобы еще больше подтвердить слова Мири, но всё же сдерживаю себя. Хватит уже идти на поводу той Агаты, что проснулась во мне при появлении Маркуса. – Однако ты зря переживаешь за Розмари.
— Откуда такая уверенность в том, что девочка провела ночь в комфортных условиях? – недоверчиво прищуривается на меня Мири.
— А вот сейчас и узнаем, - я киваю на Кропалька и пододвигаю его к себе.
Фуршунь недовольно фырчит и даже пытается отбиваться, цепляясь лапками за пиалу. Но куда ему против меня. Особенно когда мне нужно узнать, как прошла ночь в маленьком купе в самом отдаленном вагоне «Торопыги».
Зверёк сдается и обреченно глядит мне в глаза, посылая мыслеобраз. Именно тот, который я и ожидала увидеть. Крохотное помещение, в котором нашлось место только узкой койке и небольшому столику, погружено в предрассветные сумерки. Как я и предполагала, Розмари спит на кровати, вольготно развалившись звездой. Что бы ни думала сейчас про меня Миранда, но перед тем как заселить незваных гостей в это купе, я распорядилась принести туда лучший матрац из наших запасов. У меня счёты к Маркусу, и не зачем малышке страдать из-за того, что ее так называемый папа то еще жулье и проходимец.
