Очнулась она довольно быстро от резкой, пронзительной боли в животе. Было так больно, что Алька заорала со всей мочи и обняла свой живот. Кажется, ее падение не прошло бесследно, поняла она, но чтобы ей помогли, нужно было встать, выбраться до оврага, дойти до деревни и дождаться, когда по их бездорожью в деревню приедет скорая. Часов пять не меньше. Но Алька знала, столько времени у нее нет. Что-то плохое происходит прямо сейчас. И она готова была сама лично сесть на вездеход и поехать к Тохиному отцу. Лишь бы в город... в больницу.
- Помогите! Помогите! - заорала она. И цепляясь пальцами за землю и высохшую на солнцепеке траву, превозмогая острую, режущую боль в животе, поползла наверх к татуированному громиле. - Помогите, - шептала она, выбиваясь из сил.
И ее услышали. Две молчаливые тени, подхватили ее под мышки и вынесли из оврага наверх.
Алька смотрела вокруг и хлопала глазами, на мгновение перестав чувствовать боль. Вокруг больше не было зимнего леса с узкой дорожкой лыжни, не было деревни вдали, не было телеграфных столбов, оставшихся от недавно почившего колхоза, не было ничего, что напоминало бы знакомый до последнего дерева лес возле дома.
- Ваше высочество, - обратилась одна тень к странному мужчине, стоявшему на том самом месте, где должен был быть громила, - вам повезло, чистокровная человечка.
- Что с ней? - Равнодушный холодный голос того, кого называли «ваше высочество» стегнул по животу плетью. Боль стала оглушающей, Алька упала на колени и завыла, держась за живот.
- Дите осталось за гранью, ваше высочество, - склонила голову вторая тень, - и только сейчас переходит грань. Мы можем помочь малышке вернуться...
- Малышке? - встрепенулся принц неведомой страны, - это девочка?
- Да, девочка. Но там она скоро умрет, а здесь мы можем ее спасти. У нас с Витто хватит сил.
- Что же вы тогда ждете? - раздраженно сказал принц. - Это же ребенок, Рарго. Дети не должны умирать.
Обе тени склонили головы и, подхватив воющую от боли Альку потащили ее к шатрам, стоящим невдалеке.
3. Глава 3
Портальный переход дело долгое и скучное. Сивка-бурка неспешно брела в тумане, Коза-дереза телепала рядом, бойко переставляя ноги и злобно косясь на меня. Кажется, сегодня она возненавидела меня всеми фибрами козьей души, и вечером я останусь без молока... Хотя оно и к лучшему. Куда бы мы ни вышли, вряд ли там будет ждать нас подойник и ледник, чтобы убрать лишнее молоко. Обычная норма моей козы почти в два раза выше простых деревенских коз. Хотя она у меня тоже беспородная. Я ее взяла еще козленочком, аккурат накануне прошлого переезда. Пять лет назад она ехала в такой же корзинке, как сейчас курочка-Ряба. А сейчас идет и думает, как бы мне отомстить за то, что увела ее с любимой лужайки.
Жучка дремала, изредка прядая ушами, как будто бы слышала где-то звуки. Но это был обман, в портальном переходе нет звуков. И даже если я сейчас заговорю, то меня не будет слышно. Тишина здесь мертвая.
Воорр спрыгнул с плеча и уселся на сундук. Освобожденное от веса плечо немного ныло. Ворон в последнее время жрал, как не в себя, толстея на глазах. Как он с таким весом летать умудряется — не понимаю.
Сколько мы ехали — неизвестно. Говорят, в белом портальном тумане без конца и края, можно провести пару лет и не заметить. Но я пока так надолго не пропадала.
Я сама уже начала клевать носом, роняя голову и просыпаясь от этого падения. Быстрее бы уже куда-нибудь приехать.
