Она позволила магии легонько коснуться оправы, делая металл мягким и податливым, как глина. Действовать приходилось медленно и осторожно, чтобы не перегреть и не повредить структуру. Кайла не впервые работала с металлом, но ей давно не доводилось исправлять столь мелкие детали. Помнится, в отличие от сестры, у которой магический дар был слабее, но стабильнее, у Кайлы в Академии магии поначалу ничего не получалось: заготовки ломались, а металл стекал лужицами, обжигая пальцы. Учитель магии сердился, а отец журил и высылал деньги на дополнительные занятия, уверенный, что однажды Кайла возьмет магию под контроль. Жаль, она и года там не отучилась…
Она вставила линзу и плотно закрепила результат, возвращая оправе форму. Осталось немного остудить – и готово.
Носить очки было непривычно. Неудобно. Они натирали уши и переносицу, к тому же Кайла то и дело забывала их надеть. Наверное, будь у нее плохое зрение, как у Минты, она помнила бы об очках, а тут…
Минта стала терять зрение лет пять назад. Пошла по стопам отца – он был слеп как крот и носил огромные очки, чтобы хоть что-то видеть, вот и сестра быстро утрачивала зрячесть. Целители разводили руками, считая, что это просто нервное перенапряжение, но зрение так и не восстановилось.
На столе стояла фотокарточка их маленькой семьи: отец обнимал мать, а та, в свою очередь, дочерей, и все счастливо улыбались фотографу на фоне дирижабля… Того самого дирижабля, что рухнул в горах десять лет назад и убил родителей. Того самого, из-за которого ее собственная жизнь превратилась в хаос.
В тот год в Хаврии проходила очередная горная ассамблея, в которой отец – владелец шахты с магическими кристаллами, почти иссякшей и не приносящей доход, – принимал непосредственное участие. Добыча магических камней была делом выгодным, но опасным: на узких тропах встречались не только горные твари, но и контрабандисты.
Разумеется, никто из соседей – ни сама Анвента, ни Хаврия – в контрабанде не признавались, но проблема стояла остро. Изначально сопровождать родителей должна была Минта, а Кайла – остаться дома, чтобы встретить жениха; за месяц до полета отец организовал ей договорной брак с Луисом. Но в последний момент Минта уговорила Кайлу полететь с родителями вместо нее: она влюбилась в красивого статного Луиса, едва увидела, и хотела добиться от парня взаимности. По взаимной любви и невесту можно заменить на ее сестру, тем более что знакомство Кайлы с женихом было шапочным. Ну выдадут замуж другую близняшку, какая разница? Семьи-то все равно породнятся!
Кайла не нашла причин отказать. Не так часто ее тихая и порядочная сестра просила помощи. Если бы ей дали выбор сейчас – лететь или остаться, она поступила бы так же.
Кайла провела пальцами по снимку. Выживших в крушении не нашлось. Спасатели отыскали дирижабль лишь спустя несколько недель, когда над мертвыми телами успел поработать мороз, снежные тролли и волки. Кого-то удалось опознать. Большинство хоронили по кускам в закрытых гробах.
В память впечатались кричащие газетные заголовки того времени, хотя она сумела прочитать их лишь спустя полгода: «Кто приложил руку к гибели семьи Абель?», «Трагедия в воздухе», «Счастливая случайность: одна из близнецов «Воронов» осталась дома». Газетчики строили теории, делились предположениями, приходили в отель и выражали сочувствие. Сочувствие, за которым скрывалось желание вызнать что-то новое или выжать слезу у ныне единственной хозяйки «Вороньего гнезда».
