Хозяйка замка Ёдо - страница 25

Она вернулась в гостиную. Сестры все еще сидели там – заметно взвинченные. Как ни гнала их О-Ити спать, они наотрез отказались ее покинуть, сославшись на то, что просто не в состоянии сомкнуть глаз.

Назавтра Тятя еще до полудня озаботилась отправить посланника к Удзисато. Если у господина Гамоо найдется свободное время, она бы очень хотела повидаться с ним; он может зайти на женскую половину, она, Тятя, сама готова нанести ему визит – остается только известить ее о том, где господину Гамоо будет удобнее встретиться.

Посланник вскоре вернулся с ответом: военный совет закончился еще накануне, у Удзисато нет никаких обязательств, и он сию же минуту заглянет к ней.

Тятя спешно велела прибрать в павильоне, которым они с матерью раньше не пользовались, и уселась там ждать Удзисато.

Молодой воин явился в походном платье и при оружии. Пришел один, без сопровождающих. Тятя встретила его у входа в павильон. Глядя на старого знакомого, она заметила, что в его манере держаться и разговаривать появилось больше солидности и достоинства. Теперь, в свои двадцать семь или двадцать восемь лет, Удзисато уже не был похож на молодого воина – он выглядел опытным полководцем.

– Рад вас видеть в добром здравии. Мне надлежало самому подумать о том, чтобы нанести вам визит, но цель моего пребывания в замке была столь важна, что я уж было собрался в обратный путь, дабы передать отцу постановление совета, когда неожиданно подоспело ваше приглашение, – сказал Удзисато, усевшись на выходящей в сад энгаве в официальной позе – спина прямая, ладони на коленях.

Извинившись за то, что позволила себе дерзость побеспокоить его, Тятя поведала о брачном предложении и спросила, что он об этом думает.

– Мне остается лишь поздравить вас со столь отрадным событием, – проговорил Удзисато.

Тятя ждала продолжения, но он молчал. Тогда девушка осмелилась уточнить:

– Так вы находите этот союз благоприятным?

– Это отрадное событие. Покойный властелин непременно возрадовался бы союзу своей сестры с воином столь отважным, как господин Сибата, который к тому же возьмет на себя заботу о вас и ваших сестрах.

Тяте в этом ответе почудилась некоторая натянутость. Как будто Удзисато о чем-то умалчивал.

– Ходят прискорбные слухи о разногласиях между господином Сибатой и другими вассалами моего покойного дяди, его превосходительства Нобунаги…

– Эти слухи совершенно беспочвенны. Как раз вчера мы поклялись объединить силы и плечом к плечу встать на защиту нашего юного господина Самбосимару.

– Но что нас ждет в будущем?

Если в будущем вспыхнут распри между вассалами, ничего более прискорбного для клана Ода, действительно, и придумать нельзя. Я, впрочем, убежден, что этого не случится.

– Господин Гамоо, вы одобряете союз моей матери с господином Сибатой? – Тятя сделала еще одну попытку выяснить истинное мнение воина.

– Для дома Ода это большое счастье.

Девушка и не думала сдаваться. Вперив взгляд в Удзисато, не шевелясь и не моргая, она принялась осыпать его вопросами, и с каждым словом лицо самурая становилось все суровее. Тятя не ожидала таких формальных, ничего не значащих ответов от человека его склада. Да и опытный полководец едва ли позволил бы себе быть столь оптимистичным. Послушать Удзисато, так дому Ода отныне ничто не угрожает! Но ведь никто на свете, и уж тем более он, не может верить в подобную чушь!

И снова сердце Тяти обожгло странное чувство враждебности по отношению к молодому полководцу, с таким просчитанным спокойствием и благоразумием отвечающему на ее вопросы. Быть может, это необходимость участвовать в военном совете заставила его превратиться в существо, лишенное простых человеческих эмоций; в таком случае подобное поведение – не что иное, как свидетельство незаурядного ума. Однако Тятя, поначалу растерявшаяся и заробевшая в присутствии этого мужчины, который даже не дрогнул под огнем ее вопросов, теперь уже не могла сдержать раздражения. Отринув всякую надежду вызвать Удзисато на откровенность, она сменила тему беседы, заговорив о своем двоюродном брате: