— Хм… спасибо.
15. Глава 15.
— Всё! Силы мои закончились, — устало проговорила, бросив изгвазданную тряпку в углу у входа, с удовлетворением оглядев чистые ступеньки, по которым можно теперь ходить, не опасаясь переломать себе ноги, прокричала, — Алин, ты как? Скоро закончишь?
— Домываю, — раздалось запыхавшееся сопение со второго этажа, и вскоре из-за стены появилась торчащая кверху попа, следом выползла дочь, собирая тряпкой остатки воды на полу, — всё!
— Ура! Дорожку от выхода на кухню и спальню проторили! — торжественно объявила, на трясущих ногах поднимаясь на второй этаж, чтобы умыться. Проходя мимо чумазой, краснощёкой дочери, пробормотала, — не поверишь, боюсь ноги распрямить, кажется, ещё чуть-чуть и колени выгнутся в обратную сторону, как у кузнечика.
— Выглядело бы это и забавно, и жутко одновременно, — хохотнул ребёнок, вновь склоняясь к нашей незаменимой помощнице-кастрюле, — вылью воду и вернусь, очень хочется забраться в ванну и отмокать в ней не менее часа, но больше всего хочется есть.
— Угу, сейчас руки помою и пойду готовить, — пробормотала, еле волоча ноги, медленно словно улитка поползла в комнату.
— Давай, яичницу пожарим? — предложила заботливая дочурка, прокричав уже из холла.
— Кура испортится, надо её запечь, но, думаю, лучше сварить и не маяться в поисках, на чём это сделать.
— Ну да, кастрюли у нас есть, — откликнулась дочь, я же, отворив дверь, не задерживаясь и секунды в комнате, прошлёпала в ванную. Там долго плескала прохладной водой в лицо, после, взглянув на себя в зеркало, отметила тёмные круги под глазами, всклокоченные волосы, красные нездоровым румянцем щеки, постановила, — мда… красота — страшная сила.
— Для костра нужны дрова? — прервала самолюбование Алинка, вбежав в ванную комнату.
— Угу, а ещё колышки и проволока, чтобы подвесить кастрюлю, к сожалению, то что мы здесь обнаружили на котелок не похоже.
— Жаль, что печь на кухне не работает, можно было не заморачиваться.
— И отремонтировать никого не позовёшь, придётся новую покупать и устанавливать самим… господи, это просто кошмар какой-то, — простонала, уступая Алинке место у раковины, — я пошла на улицу, как умоешься, приходи. Слушай, а ты не видела Багги? Что-то он мне давно не попадался.
— В кресле дрыхнет. Как налопался, так и спит.
— Счастливый, — завистливо посмотрела на развалившегося кверху пузиком котёнка, с сожалением взглянула на мягкую, просторную кровать, отправилась готовить ужин.
Сидеть у костра, наблюдать, как жадный огонь пожирает сухие ветки, вдыхать запах ароматного куриного бульона, слушать треск сучьев, пение птиц и стрекот цикад — что может быть чудесней. Но для этого сначала необходимо подготовить место для костра, собрать хворост, смастерить удобное и устойчивое сооружение, куда можно без опасения опрокидывания установить кастрюлю с будущим ужином. С пятого раза при помощи всем известной матери запалить костёр. И да, тогда, пожалуйста, наслаждайся умиротворяющими звуками, хотя нет, надо ещё соорудить место, где можно присесть… вот теперь наслаждайся.
— Немного осталось, ещё десять минут и буду вытаскивать, — сообщила голодному ребёнку, — сейчас ещё зелени добавлю.
— Может, я тогда начну читать дневник?
— Вслух? — спросила, лукаво улыбнувшись дочери, зная её нелюбовь к чтению вслух.
— Придётся, — тяжело вздохнула Алинка, раскрывая старую, потрёпанную книгу в твёрдом переплёте, через секунду сердито заворчала, — почерк ужасный, предупреждаю, иногда буду читать по слогам.
