Джия чуть не откусила себе язык, вспомнив, что ни разу не видела, чтобы корабль доплыл до самого берега. А шлюпку за ней точно не послали бы. Сказать, что от страха научилась плавать? А если её решат проверить?
– Он проплывал мимо скал. Я прыгнула сверху.
– Ух ты! – хмыкнул Морской герцог.
– Там было невысоко.
Джия разучилась краснеть ещё в пятнадцать лет. Она упрямо не отводила смелый взгляд от голубых глаз. «Поверит? Или… или так прыгнуть невозможно?».
– Ты хочешь сказать, что, ни разу не ходя на кораблях, вот так запросто решила спрыгнуть на палубу со скал? – Ларан отвёл взгляд и, нахмурившись, стал рассматривать аккуратные гладкие ногти на своих пальцах, удивительно тонких для моряка.
– Вы бы тоже прыгнули, – дерзко ответила девушка. – Даже если бы боялись, что под вашим весом корабль утонет. Даже если бы там и совсем не было корабля. Прыгнули бы, если бы за вами лаяли псы принцессы Гедды.
Ларан кивнул.
– Я бы прыгнул. А вот ты…
– Вы никогда не висели на дыбе! – крикнула ему в лицо Джия. – Никогда не пробовали семиплёток со стальными крючками на концах. Они вырывают кожу с мясом…
Морской герцог поднял глаза от ногтей и посмотрел с любопытством на девушку.
– Когда это было, Джия? – мягким, словно мурчание кота, голосом спросил он. – Когда ты попала в плен к принцессе? Когда бежала? Когда произошёл мятеж?
«Три года назад, – хотелось крикнуть ей. – Три года назад отец, чтобы спасти мою жизнь, решился на безумие. И два я провела в плену. Потому что кровные всадники отца не продержались и восьми месяцев». Но она испугалась, что герцог не поверит. Так долго в застенках принцессы не живут. А если и живут, то не то, что сбежать, даже из тюрьмы выбраться не могут. И она бы не смогла...
– Мятеж произошёл этой весной. В плену я провела два месяца. Но мне этого хватило.
Ларан вновь опустил взгляд на ногти.
– Не знаю, что делать с занозами, – пожаловался он. – Вовсе что ли не браться за штурвал. Как думаешь, Эйд?
Он обернулся к Королю-Медведю, а Джии захотелось ударить кулаком прямо в это улыбающееся лицо. Равнодушное, бесстрастное. Ударить так, чтобы из породистого ровного носа потекла кровь. Царь Ночи промолчал, и девушка не решилась на него оглянуться. Боялась, что ярость заледенеет в её венах.
– Я не слышал никогда о кровных всадниках, – Ларан, не дождавшийся ответа, вновь обернулся к пленнице. – Чем вы отличаетесь от кровавых? Где живёте? Или жили?
– Кровавые всадники – это те кровные, кто приносит кровавые жертвы богу Смерти, – устало объяснила Джия.
Ей вдруг захотелось заплакать. Но слёз не было. Она ни разу не плакала после того, как на её глазах убили всю семью. Всех, кроме маленькой Айяны. Девушка вонзила ногти в ладони. Она должна заставить их поверить! Чего бы это ей не стоило.
– То есть, вы одноплеменники?
– Да.
– Тогда почему у тебя волосы рыжие, а не красные?
Что это? Просто любознательность? Джия напряглась.
– Всадники не рождаются красноволосыми. Волосы краснеют от жертв, которые ты приносишь богу Смерти, – сухо пояснила она. – Чем ярче волосы, тем…
Джия запнулась.
– Любопытно, – протянул Морской щит. – Но поясни мне ещё… Как ты уговорила торговца взять тебя на борт? Я знаю персиковых купцов, они никогда ничего не сделают по доброте душевной.
Девушка смело встретила внимательный взгляд небесно-голубых глаз.
– Я его обманула, – усмехнулась она, наклонив голову набок. – Он поверил, что мой брат заплатит ему.
