Ахнула и рассмеялась коликам, пробежавшим до самых коленок.
Саф, приподнявшись на локте, наблюдал за купанием, грызя травинку.
Сам не думал, что ноги принесут его сюда. И тем более не ожидал, что опять встретит эту притворщицу. Все в том же обличье, коротко стриженную; прыгающую по камням в ручье как кузнечик. Опять одну.
Сел.
Тай заметила движение сбоку, обернулась – Саф помахал ей рукой. Остановилась так резко, что пятки заскользили по слизи камней. Растопырила руки.
Саф машинально рванулся вперед.
– Осторожней!
Нога соскользнула и, кувыркнувшись, Тай плашмя приземлилась в воду. Утопилась по самый нос. Ни вдохнуть, ни испугаться не успела, как из воды ее выдернули, подхватив под мышки, и Тай повисла совсем как котенок, недавно снятый с дерева. Закашлялась, сплевывая воду.
Саф разглядывал ее так, будто причиняла огромное неудобство.
– Сколько мы встречаемся, так ты постоянно падаешь, – сказал и, выйдя из воды, поставил Тай на землю.
Девочка пригнула голову, глядя из-под бровей. Вода закапала ей на нос.
– И нечего было пугать меня!
Саф вскинул вверх руки.
– О. Ну прости. Я виноват, значит.
Тай фыркнула. Потрясла руками, вытерла мокрое лицо. Постояв, вздохнула.
– Больно? – спросил Саф уже спокойнее. Тай помотала головой. – Хорошо. Фокусов таких не показывай только, так и затылок разбить можно.
Поняв, что он сейчас уйдет, Тай быстро схватила руку Сафа. Намочила ему рукав и перехватила за запястье. Вспомнила, как в прошлый раз поразилась холоду, делавшему беловолосого человека похожим на труп.
– Постой, – торопливо проговорила, сдвигая палец так, чтобы нащупать пульс. – Ты сказал, что придешь. Давно. Тогда.
– Не обещал.
– Но ведь сказал! – уперлась Тай. Тряхнула руку, которую знакомый не отнял, только опустил вниз глаза.
Говорил ли? Саф наморщил брови, заставляя себя думать, припоминая, что он там говорил.
– Возможно, – признал. – Занят был, не смог. – Чем только был занят – переползал с места на место в пещере, ища угол потеплее?
Тай держала крепко, боясь, что Саф выдернет руку и уйдет; каким-то окоченевшим он показался. Прежний был более живой. Тогда начала рассказывать, как его рисунком сестру напугала. Воодушевилась, добившись того, что уголок сжатых губ все же дрогнул.
Язык не поспевал за мыслью, договорилась до того, сколько раз приходила сюда. И, сообразив, рот прикрыла в тот же миг. Саф слушал ошеломленно и, была благодарна, что вслух не сказал то, что было написано на его лице.
– Вот, – закончила скомканно.
– Ясно, – ответил Саф, собираясь с мыслями, сбившимися от такого количества информации. Ясно было то, что его сильно ждали. И немного побаивались, отыскивая признаки жизни, коих у него остался мизер. Зачем-то сообщил, что пришел сюда погреться.
– Так солнца нет, – удивилась Тай. Саф поднял голову к небу, к плотным облакам. Белым, но прозрачности это им не добавило. Зато ветерок замечательно обдувал, быстро подсушил мокрую одежду.
– Там, откуда я, – сказал, сравнивая мир вне долины с маревом, в котором тонула Сидэ, – и такого нет. Мрак беспросветный. Иногда серый, иногда багровый.
– Торн, – добавила Тай. Саф моргнул, возвращаясь из угрюмости долины на яркий для него, полный света луг.
– У тебя щека расцарапана.
– Это кот, – Тай потрогала ранки, о которых забыла уже. – На дерево забрался, пришлось лезть за ним.
Саф слегка разомлел от тепла ладошки, все еще удерживающей его руку. Уходить расхотелось. Не только уходить; сама мысль о движении вызвала отторжение. Тогда сел обратно в траву.
