– Коты прекрасно лазают. – Закрыл глаза, вбирая в себя тепло отовсюду; от прогретой земли, с воздуха, от человека. Собственная кровь так вяло ползла по венам, что боялся уснуть в любой момент. – Как тараканы, в любом направлении. Зачем их с дерева снимать?
Тай устроилась рядом, поглядывая на неподвижного мужчину.
– Так надо было, – объяснила. Саф двинул веками, показав, что услышал. Ресницы его отличались от волос, темно-серые, как и брови, будто покрасил их, выделив на лице. – Ты седой? Почему волосы такие белые?
– Таким родился.
– Сколько тебе лет тогда?
Саф сдвинул брови. Тай ждала ответа, а он пытался вспомнить, когда последний раз видел людей и на какой примерно возраст может выглядеть.
– Двадцать…? – приоткрыл глаза, а сморщенный нос девчонки подсказал ему, что ошибся. – Пять?
Дальше гадать было подозрительно. Тай разглядывала его как ранее упомянутого таракана.
– Ну… – протянула. – Ты сам не знаешь, что ли?
– Запамятовал, каюсь, – честно признался Саф. – Эм… Семья год вечно путает.
Тай убрала руку, Саф чуть не взмолился вернуть ее обратно. Запястью стало сразу холодно, как вытащил из горячей воды на холодный ветер. Покрылся мурашками, лишившись одного из источников тепла. Зима скоро, подумал.
– Ну как, товарищи впечатлились?
Тай некоторое время пыталась понять, какие товарищи чем должны были впечатлиться.
– Айсергом? – вспомнила, как тараторила о рисунке, напугавшем сестру.
– Его хвостом.
– Я никому его не показывал, – призналась Тай, обнимая свои колени. Саф повторил ее движение, теперь они сидели как две горки, согнув спины. – Побоялся. Этот металл можно плавить?
– Если защитить дыхательные пути, то да. Он после плавки приобретает благородный серебристый цвет. И оружие из него острое, прочное. – Саф повернул голову. – Хочешь что-то для себя?
– Не умею работать с металлом, – с сожалением Тай устремила взгляд вдаль. – И к кузнецу нашему с такой просьбой не пойду. Он либо поймет и не отцепится, пока не выведает, откуда циолий, либо не поймет и отравится, как ты говорил.
– Ты можешь пойти к нему в подмастерья и научиться. А после выковать клинок или нож. Булавку, заколку, что ты там хочешь.
– Заколку? – Тай надменно фыркнула, показав, что такое ей ни к чему. Саф цыкнул в ответ.
– Долго мне еще прикидываться болваном? Тай, я ведь не слепой. Если бы я переоделся в женщину, думаю, вряд ли б ты поверила. Неужто произвожу впечатление недоразвитого?
От слов Сафа Тай бросило в пот.
– Я не…
Он прям потек потоками по шее, спине. Еще сильнее зачесалось под бинтами, как тьма блох вгрызлась. Каким-то чудом Тай удержала себя на месте и не полезла под рубаху.
– За четыре года я рта не открыл. Этого достаточно для проверки моей надежности? – утомленно спросил Саф. И, видя, что девочка готова убеждать его в том, что все-таки он недоразвитый, опять закрыл глаза. Попросил: – Давай просто посидим. Я ни о чем спрашивать не стану, наверняка причина есть для этого маскарада. Язык только спотыкается, прости уж.
Он замолчал, словно уснул в тот же миг. Тай судорожно переворачивала в памяти свои слова, его слова, шутки, купание в речке, и искала момент, когда могла выдать себя. Все мрачные предсказания бабушки вдруг ожили и угрожающе подбирались, вызывая желание что-то сделать. Закрыть рот Сафу, чтобы не вздумал растрепать чужой секрет.
Невольно Тай глянула на скалы и подумала, сможет ли укрыться там с Йеной. Стараясь не шуметь травой, вытерла лицо, после чего развернулась так, чтобы видеть сгорбленную спину. Белые волосы на фоне черных штанов резали глаз. Его шея была открыта и на миг Тай представила, как бьет по ней, ломая позвонки. Кузнец этому учил.
