Хранитель Потока - страница 6

– Это только начало, – голос Лиары вернул его к реальности. – Теперь попробуй коснуться вот этой нити и почувствовать ее.

Она указала на странную медленно пульсирующую тусклую нить, закручивающуюся в причудливые спирали, которая уже давно привлекла внимание Николая, выбиваясь из общей гармоничной структуры. В её движении было что-то тревожное, болезненное, словно она металась в попытках найти правильный путь. По своей структуре эта нить была похожа на человеческую.

Николай осторожно протянул руку. Как только его пальцы коснулись нити, он сконцентрировался на ощущениях, которые она с собой несла. И в этот момент мир словно перевернулся. Его захлестнула волна чужих эмоций – глубокое отчаяние, безысходность, страх. Нить задрожала от его прикосновения, начала пульсировать чаще, словно хотела убежать и спрятаться от неожиданного к ней внимания. Поток ощущений нарастал, грозя захлестнуть сознание. Боль – острая, душевная, невыносимая – растекалась по его телу, заставляя задыхаться.

Откуда-то пришло понимание. Он должен не просто прикоснуться к нити и почувствовать ее – он должен исправить, изменить её. Наполнить светом, теплом, надеждой. Показать, что мир может быть другим.

Николай закрыл глаза, сосредоточившись на самых светлых чувствах, которые мог найти в своей душе и направил их в эту странную нить …

Глава 7. Странная нить

Катя проснулась от привычного холода – батареи в квартире еле теплились. Серый рассвет едва пробивался сквозь грязное окно с облупившейся краской на раме. Она натянула потёртое одеяло повыше, пытаясь согреться, и невольно перевела взгляд на календарь на стене. Сегодня ей исполнялось четырнадцать. Когда-то этот день был самым счастливым в году – с тортом, свечками, подарками и улыбающимися родителями. Теперь же от этих воспоминаний только больно щемило сердце.

Матери и отчима дома не было. Вчера они опять устроили попойку с друзьями – такими же опустившимися, с красными лицами и громкими голосами и куда-то ушли. Катя до поздней ночи сидела в своей комнате, уткнувшись в подушку, чтобы не слышать их пьяные крики и смех. Уроки так и остались не сделанными – при тусклой настольной лампе глаза быстро уставали, да и какой смысл? В дневнике уже давно красовались одни двойки и тройки.

Она медленно оделась, словно раздумывая. Старые джинсы с протёртыми коленками, растянутый свитер, который когда-то был маминым. В зеркале отражалось бледное лицо с тёмными кругами под глазами и спутанными русыми волосами.

– С днём рождения, Катька, – вздохнув, сказала она своему отражению, и губы предательски задрожали.

На кухне царил привычный беспорядок: грязные тарелки в раковине, окурки в пустых банках из-под консервов, недопитые бутылки. Есть не хотелось – в животе противно крутило от запаха перегара и несвежей еды.

Катя подошла к окну и посмотрела вниз с высоты десятого этажа. На мгновение она представила, что лежит там внизу, на мокром асфальте и весь этот ужас, называемый ее жизнью закончен. Отогнав эту мысль, она механически собрала учебники в потрёпанный рюкзак, некогда розовый, а теперь какого-то неопределённого цвета и вышла из дома.

В последнее время такие тяжелые мысли приходили всё чаще. Особенно по ночам, когда она лежала без сна, вслушиваясь в пьяные крики за стеной. Может, лучше было бы совсем не просыпаться? Никто ведь даже не заметит… Мать давно живёт в каком-то пьяном тумане, только и может, что повторять "Отчим тебе добра желает" после каждой выволочки. А папа… Три года прошло с момента, когда родители развелись. Мама говорила, что он уехал на заработки далеко на север. Наверное там у него уже другая семья, а может и другой ребенок. Зачем ему помнить о ней?