Так вот почему они все на неё таращатся, подумала Лизавета. Не привыкли, что на них чужие бабы смотрят. Нежные фиалки, так их растак.
— Спасибо, что предупредила, — вздохнула Лизавета.
Опустила очи долу и пошла за мужиком в балахоне. Вообще, смотреть под ноги, когда носишь хламиду в пол, даже полезно — ни за что не зацепишься и не завалишься.
Мужик привёл Лизавету в ещё неизвестную ей часть здания — через двор, потом в калитку и ещё через один внутренний двор, тоже вроде с колодцем посередине и с цветочками, и открыл створку обитой металлом двери.
— Проходите, госпожа.
Лизавета прошла, повертела головой — надписей с указателями типа «к Магнусу направо» нигде не было. Тем временем мужик аккуратно прикрыл дверь и повёл её по коридору, кстати, как раз направо. И осторожно постучался в очередную дверь.
— Входите, — раздалось изнутри.
Лизавета вошла из темноты и зажмурилась — прямо в дверь светило через окно заходящее солнце.
— Проходите, госпожа Элизабетта, — уже знакомый голос Лиса Астальдо вернул к действительности.
Он даже взял её за руку и провёл к лавке.
Лизавета проморгалась и села. И прямо перед собой увидела высокого, неплохо сложенного, синеглазого и… плешивого мужика в белом одеянии из плотной струящейся ткани. Вышитые золотые солнца сияли отражённым светом. Мужик сидел в деревянном кресле с высокой резной спинкой, в такое же опустился Астальдо.
Лизавета украдкой оглядела комнату — шкаф с книгами, стол. На столе чернильница, перья и тоже книги. Ну хоть не совсем дикари, и то ладно.
Тут она вспомнила про не поднимать взгляд и уставилась в пол.
— Госпожа Элизабетта, — начал плешивый писклявым голосом, — Орден Сияния в моём лице приветствует вас в Фаро.
— Благодарю, — кивнула она.
— Наш брат в Сиянии Астальдо уже сообщил вам о великой миссии. Знайте, что в пути с вами всегда будет благословение Ордена, и моё личное тоже.
Лизавета не придумала, что ответить, и лишь кивнула. Что-то ей подсказывало, что благословение этого плешивца в неведомом пути не сильно-то поможет.
— Госпожа Элизабетта занята подготовкой, — Лис спрятал усмешку в ладони.
— А что там готовить? Вот она — передо мной, тот нечестивец, которого ты вынул из подвала, тоже в порядке, я его сегодня видел. Что вам мешает отправиться завтра с утра?
Чего? Завтра с утра? Он рехнулся, да? Лизавета забыла про смотреть в пол и недоумённо уставилась на местного иерарха.
— Отсутствие заготовленных припасов, должного количества лошадей, оружия… и чего-то ещё, Фалько мне говорил, но я не запомнил весь список. Он озадачен, и как только сообщит, что можно выступать, мы это сделаем. Он не в первый раз собирается в подобный поход и сделает всё наилучшим образом, — Лис продолжал усмехаться за сложенными руками.
— Хорошо, — кивнул Магнус. — Скажите, госпожа Элизабетта, какой веры вы придерживаетесь?
— Я? Никакой, — изумлённо сообщила она.
Это-то тут причём?
— Как так? — не понял Магнус.
— Обычным образом, — ответно не поняла она.
Ну да, в её детстве детей ещё не крестили, не то время было. А после, в сознательном возрасте, она сама уже не была готова прийти к какой-либо вере. Родственники периодически тюкали — пойди уже, покрестись, и жизнь придёт в порядок, говорили они. Особенно мама. Лизавета же не верила, что само по себе крещение, без внутреннего убеждения, приведёт что-то куда-то. А того самого внутреннего убеждения она в себе не ощущала никак. И готовности чем-то жертвовать — тоже. А просто так пойти и просить — дай-помоги — не будучи готовым что-то дать от себя… Это казалось ей неправильным. Так и жила — надеясь только на себя и никак не на высшие силы.
