Таврогин помолчал, потом, усмехнувшись произнес:
– А ты интересно рассуждаешь. Широко! Так сказать – в мировом масштабе!
– А то! То ж азбука! Слышь, Таврогин, у тебя, например, верняк, всякие там ноу-хау от ВПК имеются… Мог бы в два счета разбогатеть! Продал пару ноу-хау – и за день разбогател!
Николай хмыкнул и посмотрел на Лаврова. Даже в темноте в глазах Лаврова была видна улыбка…
– Сань, один мой учитель в институте, профессор, как- то сказал, уже не помню по какому поводу: кто хочет разбогатеть в течение дня, будет повешен в течение года. Ты что, Лавров, думаешь, что я секреты буду продавать? Ошибаешься…
– А я разве говорил, что надо продавать секреты? Я такого не говорил! А ты не рисковый человек! И не вешают сейчас. Сейчас всем предоставлена возможность обогащаться любой ценой и в любой срок.
– Может, и плохо…
– Что плохо? Что не вешают? – спросил Лавров.
– Плохо, что все рецепт ищут, как разбогатеть в кратчайший срок, даже за день, любой ценой…
– Успокойся, Таврогин! Тебе это не грозит! Эх, жаль, что у меня не получается сегодня с тобой съездить в кабак! Мы бы с тобой обо всем побазарили! Интересный ты парень, Таврогин, не простой… И мысли у тебя интересные… Ты вообще – умный парень, только упертый, как коммунист…
Николай пропустил мимо ушей слова Лаврова про «непростого парня» и «интересные мысли», но подумал, что если бы он с Лавровым поехал в кабак, то это было достойное завершение дня – он точно бы напился…
– Я готов, если ты… готов…
– Жаль, конечно, но не получится… Я на сегодня с дамой договорился, – словно извиняясь, сказал Лавров. – С девушкой… Извини, брат… Я ж не знал, что тебя встречу. А с тобой я бы выпил!
– Только мне не на что тебя угостить, – усмехнулся Николай.
Лавров с интересом оглядел Николая, словно видел его в первый раз, скривился в улыбке и покачал головой.
– Зря ты так, Коль, – с обидой сказал Лавров. – Я не на твои хотел с тобой выпить, а на свои. Я никогда не был халявщиком, и, надеюсь, никогда уже им не стану.
– Ну, в таком случае, я тоже халявщиком быть не хочу. А потому, брат, – подражая интонации Лаврова, сказал Николай, – извини, пить с тобой я не буду – ни на твои, ни на свои!
Николай открыл дверь и быстро вышел из машины.
– Э, ты что? Я не хотел тебя обидеть! Коль, ты что? – крикнул Лавров вслед уходящему Николаю.
Николай не обернулся…
Отойдя от машины Лаврова всего тридцать-сорок шагов, он уже жалел, что обидел парня, а в том, что он обидел Лаврова, Николай не сомневался. «Бывает же так! – рассуждал Николай. – На пустом месте вспыхнул… Ладно бы повод был, а то… Значит, уже все… дошел до точки… Нет, надо что-то делать. Так жить нельзя. Иначе… иначе можно чего-нибудь натворить. А что делать? Как жить?»
Вопрос, заданный Николаем самому себе, так и остался без ответа.
Он незаметно подошел к остановке. Огляделся. Хмурые лица людей. Даже угрюмые. Даже молодежь, умеющая быть веселой без причины, какая-то озабоченная… Единственный плюс в том, что большинство людей все-таки хорошо одеты: пальто, куртки, даже есть кожаные… Стоят молча, ждут свой транспорт. Несмотря на угрюмость людей, опасности от них не исходило, – это он чувствовал хорошо. «Вот и Сашка Лавров, – он тоже безобидный, а я нахамил ему, – Николай снова вернулся мыслями к встрече с Лавровым. – Ладно, при встрече, извинюсь…»
Его троллейбус подошел через две или три минуты и, что удивительно, был почти пуст… Входя в него, Николай подумал: «Всё, некого стало возить, все в административных отпусках». Он поискал взглядом кондуктора. Странно, но кондуктора не было… Николай пошарил в карманах, достал «мелочь» и, отсчитав сорок рублей и опустив их в кассу, «открутил» себе билет.
