Хризалида. Стихотворения - страница 4
Ужасен был средь темной ночи
Архистратига яркий лик,
И молнии метали очи,
И тьму пронзил победный крик.
[1913]
«Кипят мои наговорные травы…»
Кипят мои наговорные травы[30].
Обступает несметная рать.
Сумрачно-сладкой отравой
Наступает мой час колдовать.
Что вам до меня, легионы,
Живущие в грозных провалах небес,
Вашей власти тяжка мне корона,
Мне не нужно ваших чудес.
Я неведомый миру странник
По окраинам дальним земли.
Я бреду, как нищий изгнанник,
От соблазнов мира вдали.
Но ткете вы паутину свершений
Из огня моего бытия.
И я слышу вздохи рождений,
Которых причиною – я.
И вижу простертые руки,
И в них призраки ваших даров,
И свидания, и разлуки,
И обманы желаний и снов.
Скройтесь, бездомные силы,
Развейтесь в дыму мирового огня,
Я вас не звала, я вас отпустила,
Крестом осеня.
1913
Москва
«Смотрит месяц к нам в окошко…»
Танечке Лурье
Той дорожкой сны проходят —
Серый, белый, голубой.
И шарманочку заводят
Над кудрявой головой.
1913
Москва
«Мне снится часто колыбель пустая…»
Мне снится часто колыбель пустая[32].
Я знаю – в ней дитя мое спало.
Но где оно – во сне напрасно вспоминаю.
Быть может, отнято, быть может, умерло.
Во сне я помню глаз его сиянье
И нежный пух младенческих кудрей.
И звездный свет, и Божьих уст дыханье
В бездонном сумраке сомнений и страстей.
Но кто-то очи властно мне смежает,
И я уснуть должна. О, эти сны во сне!
Кем отнято дитя – могильный сон мешает,
Могильный сон мешает вспомнить мне.
1913
Москва
«Когда в полночный час младенца Самуила…»
Когда в полночный час младенца Самуила[33]
Воззвал Твой глас,
Его душа во тьме глаза открыла,
И умерла, и к жизни родилась.
1913
Москва
УПАВШЕЙ СОСНЕ[34]
Триста лет стояла она
И сегодня упала.
Е. Гуро
Конец и бурям, и покою,
Звездам, и солнцу, и луне,
И трепету растущей хвои,
И вздохам в зимней тишине.
Но гордость стройного свершенья
В бездумном теле разлита,
И дышит силой пораженье,
И в смерти дышит красота.
1913
Финляндия
«Ловлю потаенные знаки…»
Ловлю потаенные знаки[35]
В склоненьи дорожных берез,
В тоскующем взоре собаки
И в радуге собственных слез.
Недаром заря, пламенея,
На озеро кровь пролила.
Недаром лесная аллея
Была так безумно светла.
Упали две тонкие хвои,
Упали, скрестились на пне…
Крещение ждет нас с тобою,
Крещенье в слезах и в огне.
1913
Уси Кирка
«Паруса утопают крылатые…»
Паруса утопают крылатые[36]
В лиловой полуденной мгле.
Бездумным покоем объятое,
Сердце радо жить на земле.
С безбрежностью моря тающей
Сливается синяя твердь.
Но в этом же круге сияющем
Слепота, безумие, смерть.
1913
Гунгебург
«О, печальные спины покинутых людей…»
О, печальные спины покинутых людей,
Их неверный, связанный шаг,
И развязанность с ними всех вещей,
И решимость не жить в их очах.
Улица пред ними слишком длинна,
Подъезды молчат томительно-глухо.
Бездонна, как смерть, тишина
Отверженье познавшего духа.
1913
Гунгебург
«На песках бесплодных у моря…»
На песках бесплодных у моря
Жизнь творит чудеса.
В напоенном солнцем просторе
Молочайные зреют леса.
Бурый колос, испытанный бурей,
Выше леса возносит крыло.
В безграничное царство лазури
Все метелки его унесло.
А под ним тонконогие дива,
Два жемчужно-седых паука,
Пробегают воздушно-пугливо
Через мост золотой стебелька.
На холме колокольчик лиловый,
Несмолкаемый трепетный звон.
Это месса полудня морского,
Это моря полуденный сон.
1913
Гунгебург
«Велико избрание быть красивым…»
Велико избрание быть красивым.
Похожие книги
Варвара Григорьевна Малахиева-Мирович (1869–1954) прожила долгую жизнь и сменила много занятий: была она и восторженной революционеркой, и гувернанткой в богатых домах, поэтом, редактором, театральным критиком, переводчиком.Ее “Дневник”, который она вела с 1930 по 1954 год, с оглядкой на “Опавшие листья” Розанова, на “Дневник” Толстого, стал настоящей эпической фреской. Портреты дорогих ее сердцу друзей и “сопутников” – Льва Шестова, Даниила Андр
Варвара Григорьевна Малахиева-Мирович (1869, Киев – 1954, Москва) – автор почти четырех тысяч стихотворений. Первые ее сохранившиеся стихи датируются 1883-м годом, последние написаны за год до смерти. Подруга Льва Шестова и Елены Гуро, Даниила Андреева и Игоря Ильинского, переводчица Бернарда Шоу и «Многообразия религиозной жизни» Уильяма Джеймса, Малахиева-Мирович – старейший автор неофициальной литературы, оставшийся до конца дней верным символ
Творчество Григория Яковлевича Ширмана (1898–1956), очень ярко заявившего о себе в середине 1920-х гг., осталось не понято и не принято современниками. Талантливый поэт, мастер сонета, Ширман уже в конце 1920-х выпал из литературы почти на 60 лет. В настоящем издании полностью переиздаются поэтические сборники Ширмана, впервые публикуется анонсировавшийся, но так и не вышедший при жизни автора сборник «Апокрифы», а также избранные стихотворения 1
Дмитрий Петрович Шестаков (1869–1937) при жизни был известен как филолог-классик, переводчик и критик, хотя его первые поэтические опыты одобрил А. А. Фет. В книге с возможной полнотой собрано его оригинальное поэтическое наследие, включая наиболее значительную часть – стихотворения 1925–1934 гг., опубликованные лишь через много десятилетий после смерти автора. В основу издания легли материалы из РГБ и РГАЛИ. Около 200 стихотворений печатаются вп
Что мы знаем о блокаде Ленинграда? Дневник Тани Савичевой, метроном, стихи Ольги Берггольц – вот наиболее яркие ассоциации. Как трагедия стала возможна и почему это произошло лишь с одним городом за четыре страшных года войны? В этой книге коллектив российских историков обращается к ранее опубликованным архивным документам, шаг за шагом восстанавливая события, которые привели к голоду сотен тысяч ленинградцев. Дополняя источники статьями и коммен
Генеалогия, алгоритм поиска родословной, практические советы и рекомендации, автофикшн, философия времени, путешествие по городам и пяти странам, путешествие во времени и пространстве… Можно ли это уместить в одну книгу? Можно, если это родословный детектив-путешествие, вобравший в себя реальные и вымышленные события, которые невозможно отделить друг от друга. Такого вы ещё не читали. Книга, которая писалась десять лет. Нет, всю жизнь. И она не о
Героиня книги «Зеркало-псише» Марья Ивановна Ушкина проходит путь от детства до зрелости, сопровождаемая субличностью зазеркалья. Иногда с лирической светлой грустью, иногда с юмором и самоиронией героиня проживает свои ошибки. Зачёркивает летние дни сложного детства и отрочества в календарях, составляет список своих поклонников, покидает любимого, придумывает теорию жизненных циклов и щедро делится творческим анализом собственных ошибок.
«Алая заря» свидетельствует о возвращении на Землю сотворённого человека. Казнь (заклание) и Пробуждение (оживление трупа) – не вымысел. Это быль. Адам Антихрист – человек, сотворённый в истине (Дух истины). И это факт.
Дана – студентка-второкурсница, учится на психолога, в семье – всё отлично, родители – преподы. А ещё у неё есть старшая сестра и верная подруга, которая способна не только устроить свою личную жизнь, но и помочь в этом деле другим. Но в свидание два на два неожиданно вмешивается третий. А ведь Дана даже представить не могла, что способна на подобное –в первый раз увидев парня, потерять голову. И, похоже, он тоже не остался равнодушным, и вроде б
Это роман-камлание. Я бью в свой шаманский бубен внутри своей головы. Звуки, рожденные внутри неё, вырываются из меня наружу в виде слов. Я записываю их. Цель моего камлания – изгнание Демона. Прежде всего из самого себя. Возможно, у меня не получится изгнать его. Он слишком силён, обладает всем необходим, чтобы прихлопнуть меня, как муху. Он с лёгкостью уже прихлопнул, запугал или отогнал прочь от себя множество других «мух». Единственное, что о