Мой истерический крик разорвал тишину. Руки наполнились энергией, словно электрическими зарядами, и я, не осознавая, направляла их в сторону участников драки. Я заметила, что все трое замерли, будто скованные невидимыми путами, а их взгляды были устремлены на меня. Я крепко удерживала голубые нити, ведущие к каждому из них.
– Это ты сделала, Вив? – спросил брат, стараясь скрыть тревогу за напускным спокойствием. Он не отрывал глаз от моих рук, в которых были зажаты нити.
Я дрожала, смотря на них, и воспоминания о пережитых за день страхах начали возвращаться. По щекам потекли слёзы.
– Разве это я сделала? Мой день был похож на кошмар пациента психиатрической больницы, – мой голос дрожал и звенел на всю парковку.
– Я пронеслась сквозь грузовик, в моём сознании звучит голос волшебницы из преданий. Меня пытался изнасиловать безумец, сидящий на дереве, и он же хотел отравить меня какой-то дьявольской петлёй. Я едва не разбила голову, упав с дуба, но меня спасли волшебный волк и человек, который жил много веков назад. А теперь ты трясёшь меня, как куклу, сердито смотришь и пытаешься всех убить. И всё это произошло меньше чем за сутки!
Мой голос сорвался, и я упала на колени.
– Я не понимаю, то ли я тронулась, то ли вы все сошли с ума.
Вытерев слезы тыльной стороной ладони, посмотрела на них.
– Я не знаю, как это происходит, но я не отпущу никого из вас, пока вы не пообещаете не убивать друг друга.
Мой взгляд остановился на брате. Он выглядел ошеломленным после моего монолога и косо взглянул на Ланселота, который мрачно кивнул.
– Лиярд почуял ману демона в лесу. Когда я нагнал его, она, опутанная несколькими петлями, летела прямо мне в руки.
Брат бросил на меня быстрый взгляд.
– Вив, это правда? – спросил он, и его вид говорил о том, что слова Ланселота не кажутся ему неправдой.
– Разве похоже, что я вру? Этот извращенец облизывал меня, а потом отравил и явно не хотел отпускать. – При одном лишь воспоминании тело снова начало трясти.
Арти немного расслабился и, продолжая смотреть мне в глаза, произнес:
– Я не трону его, если ты расскажешь, о какой клятве идет речь и что вообще здесь происходит.
Я перевела вопросительный взгляд на Ланселота.
– Моя у тебя есть, – холодно ответил он.
Я выдохнула и отпустила нити. Арти и Лиярд в мгновение ока оказались рядом со мной. Брат крепко обнял и успокаивал, пока я рыдала, как маленький ребёнок. От волка исходили волны умиротворения, он баюкал меня своей энергией. Ланселот же стоял в стороне, пристально глядя на нас, его челюсти были стиснуты, и он с отвращением смотрел на Арти.
Благодаря Лиярду, я постепенно успокоилась и ответила брату:
– Моя клятва в том, что я не буду врать Ланселоту, пока он у нас на попечении, а его – в том, что он не причинит мне и моей семье вреда.
Арти отстранился.
– Это все?
У меня не было сил даже на то, чтобы кивнуть в ответ. Мой брат вздохнул и сказал:
– Ты, Вив, совершила глупость, а я вёл себя как последний мудак. Прости меня, пожалуйста, – он ласково погладил меня по голове.
– И что же нам теперь делать? – спросил он, заставив меня задуматься.
– Может быть, ты сам мне подскажешь? – я посмотрела в его серые глаза. – Ваше величество?
Он ухмыльнулся:
– Я не против волка, всегда хотел собаку.
Лиярд обиженно заворчал.
– Что касается этого… Теперь это твоя забота, ведь ты дала обещание, – он посмотрел на Ланселота. – Поговорим позже, мне есть что тебе сказать.
