– Охраняй, Дружок, – и, довольно насвистывая, направился по коридору вглубь дома, словно он уже бывал здесь раньше.
Однако не успел он сделать и нескольких шагов, как из комнаты вырвалась яркая вспышка, парализовавшая непрошеного гостя.
– Кем бы ты ни был, немедленно отпусти его и уходи, – прогремел Луг, выходя из кабинета. Языки огня яростно лизали фигуру бога.
Увидев его, мальчишка склонил голову в знак приветствия.
– Мерлин? – Луг остановился и пристально посмотрел на него, пытаясь обнаружить следы черной магии. Через мгновение связывающие чары были отозваны. А Блад медленно поднимался с пола, вновь получив опору.
– Он самый, – юноша театрально поклонился.
– Ты всё такой же дерзкий, как и раньше, – с искренней теплотой произнес кельтский бог, крепко обнимая своего ученика.
Закончив с объятиями, Луг провел его в свой кабинет. Вскоре туда вошел Блад, бросая гневные взгляды на молодого человека. Однако тот, не обращая внимания на враждебность, спокойно намазывал джем на тост и, мелодично звеня браслетами, наливал вторую чашку ароматного чая.
– У тебя такой необычный питомец, – произнёс волшебник, продолжая с усмешкой разглядывать нового друга своего наставника.
Луг, принявший вновь человеческий облик, лишь вздохнул и, глядя на Блада, сказал:
– Позволь представить тебе моего ученика – Мерлина.
Юноша приветственно помахал рыцарю, который, казалось, не мог поверить в то, что видит перед собой.
– Да, это я, тот самый Мерлин, Миддрин и как там ещё меня называют, – сказал он, манерно взмахнув рукой, словно отгоняя что-то.
– Но ведь он же пропал много лет назад, говорят, его погубила леди озера, забрав силы, – Блад в полном замешательстве посмотрел на своего хозяина.
Мерлин с раздражением скривил губы. – Во-первых, мой гримуар. А во-вторых, именно почему я здесь – у нас есть более серьезные проблемы.
Он откусил тост и взглянул на Луга. – Но сначала поведайте мне, каким образом вы попали сюда.
Пока он рассказывал историю их путешествия, глаза Мерлина темнели, а самодовольство уступало место глубокой тревоге. Затем настал черед Блада, который поведал о событиях, развернувшихся в Эвилионе во времена правления Мордреда.
– Мы в полной заднице, – произнес Мерлин. – Насколько я понимаю, вам не вернуться обратно?
– Да, – ответил Луг, – когда я уже собирался пронзить Мордреда, Гвиневра применила черную магию, столь мощную, что мне с трудом удалось ее преодолеть. А оказавшись в этом мире, я осознал, что свет и время Эвилиона мне неподвластны.
Мерлин откинулся на спинку кресла и прикрыл веки. После чего он снова заговорил:
– Мы все в опасности.
Луг долго смотрел на своего ученика, потом вздохнул и направился к бару. Он достал несколько бутылок вина и три бокала, молча открыл одну из них и разлил напиток.
– Если ты так говоришь, значит, это твоих рук дело, – произнёс он, передавая вино Бладу и Мерлину. – Если кто-то и мог наложить заклятие, которое не позволяет мне покинуть это место, то только ты.
Мерлин залпом осушил свой и щелчком пальцев наполнил его снова.
– Не для кого не тайна, что я испытываю глубокие чувства к Артуру, – начал он. – Я причинил ему немало вреда, пока стремился к могуществу и признанию. Мне было приятно видеть, как он идёт к своей цели, и я находился рядом с ним в моменты его триумфа, ровно как и защищал в трудные времена.
Однако, когда он возжелал Моргану, многое изменилось. Он не хотел слышать голос разума, влекомый собственными желаниями. Мы поспорили, и я ушёл от него в лес, надеясь, что он одумается и вернётся ко мне. Но время шло, а он не возвращался. А я ведь ради этого мальчишки оставил Нимуэ… Мерлин замолчал, собираясь с мыслями. Затем продолжил:
