– Здравствуйте, уважаемый! – и гулкое удивленное эхо разнесло, впервые прозвучавший за много-много лет, человеческий голос среди стен пустых разворованных заводских корпусов.
– Кто ты?! – строго и подозрительно послышалось в ответ.
– Когда-то я был директором Этого Завода! Я хочу вдохнуть в него новую жизнь, я хочу вернуть пчел обратно в покинутые ульи и спасти Пикирующий Район!
– Пикирующий Район спасти невозможно, потому что он – Пикирующий! – более миролюбивым тоном, философски заметил неизвестный и после этого спросил: – Ты недавно прибыл ОТТУДА?!.
– Да – недавно ОТТУДА! Я надеюсь, ТУДА вернуться! Если вы тот, кого называют Вечным Пасечником, вы поможете мне?!
– Да, помогу! – ни секунды не колеблясь, ответил Вечный Пасечник. – Но будет очень трудно и очень опасно!
– Я заранее готов к трудностям и опасностям!
Далее они подошли друг к другу, и у них появилась возможность прекратить орать на весь Калинов Бор, рискуя разбудить сонмы дремавших шершней-убийц. Между ними состоялась конструктивная деловая беседа, чьим главным итогом явилась дальнейшая энергичная и плодотворная деятельность Сергея Алексеевича Мухоргина, вначале, по подбору высококвалифицированной команды помощников, а затем уже – по восстановлению Воскозавода, как основной материальной базы высокорентабельного пчеловодства, сыгравшего бы роль панацеи для всего Пикирующего Района…
…Описываемая Планерка была самой первой после пуска производственных мощностей Завода на полную загрузку, и собравшиеся на проведение Первой Планерки люди особенно остро сознавали, как торжественность, так и ответственность настоящего момента – удивительного и невероятного. Каждый из сидевших за столом для совещаний внес немалый личный вклад в создание того чуда, которое произошло, и испытывал заслуженную гордость. Гордость в их сознании тесно перемешивалась с глубоким уважением к своему руководителю, появившимся самим собой за полтора года совместной работы с Сергеем Алексеевичем Мухоргиным. Уважение вполне заслуженно почти переходило в обожание.
Лично для самого Сергея Алексеевича в забвении далекого прошлого остались отчаяние, страх, неуверенность, приступы мучительных, в своей тщетности, попыток осмысления перевернувшейся с ног на голову действительности. Сейчас он, сам, не ведая об этом, превратился в того, кем и был фактически всю свою жизнь ТАМ – в преуспевающего бизнесмена, талантливого организатора, выдающегося исследователя-фармаколога и неординарного человека, распираемого бешеной созидательной энергией. Появились в нем и отложились на нем определенный лоск, равно, как и шарм. На кожу лица, как пороша на мерзлую землю в самом начале зимы, тончайшим, почти неуловимым, лаковым налетом, легла, что там греха таить, некоторая барская холеность, начавшая выражаться, кстати, непреднамеренно, и в определенных манерах поведения. В общем, Сергей Алексеевич, практически, во всех своих индивидуальных непередаваемых нюансах, обрел прежнего самого себя, окрашенного, естественно, сообразно особенному местному колориту Пикирующего Района. За последний год он заработал много денег (сам, точно, не зная, на чем – они у него, помимо официальной зарплаты, регулярно раз в десять ночей, сами собой появлялись увесистыми «прессами» во внутреннем и боковых карманах пиджака, фантастическим появлением своим постоянно выбивая его из нормальной психической колеи, заставляя глубоко задумываться на несколько часов) и купил неплохой «джип-внедорожник». Поначалу голый, неуютный кабинет Генерального Директора, восстановленного из руин Воскозавода, со временем оброс современной комфортабельной обстановкой, где кое в чем проглядывали элементы настоящей роскоши.
