– Что я?
– Если бы ты не махала руками, как Гелиодор во время речи, то мои ягодки были бы целы.
– Так я еще и виновата? – возмутилась девушка.
По ее вспыхнувшим щекам хранитель понял, что немного перегнул палку, и заканючил:
– Да нет… Я просто… бр-бр-бр, фр-фр-фр… Я больше так не буду… бу-бу-бу, м-м-м.
Заменив непонятными звуками половину слов, Фиччик решил, что достаточно извинился, и перешел к делу:
– По твоим синим простыням горничные сразу поймут, кто утащил клубнику с грядки. И вряд ли заподозрят маленького хранителя с крохотными лапками.
Луна гневно вскочила.
– То есть благодаря тебе все подумают, что я тайком по ночам уплетаю ягоды? Вот спасибо, удружил!
– Предлагаю самим сменить постельное белье, а это постирать в ванной, – примирительно предложил Фиччик.
– Интересно, кто это будет делать? Неужели твои крохотные лапки? – саркастически поинтересовалась Луна, со вздохом подходя к огромной кровати.
Кое-как стащив простыню размером с небольшое поле, она вступила в сражение с пододеяльником, который не хотел отдавать ни кусочка одеяла. Наконец всклокоченная и раскрасневшаяся Луна одолела его и поволокла в ванную.
В эту секунду кто-то постучал в дверь.
– Войдите, – машинально крикнула девушка и только потом спохватилась, как она выглядит: синяя от раздавленных ягод, красная от злости, с перьями в волосах…
На пороге появился Эгирин.
«Только не это, – простонала Луна про себя. – Мало мне было покрасоваться в пижаме перед Аметрином, теперь еще это! Взяли моду ходить по утрам, когда ни одна приличная девушка еще не готова принимать гостей».
– Тебе помочь? – удивленно спросил Эгирин.
– Премного благодарна, справлюсь сама, – ответила Луна самым непринужденным и светским, как ей казалось, тоном.
Но в этот момент пыль, поднятая при схватке с пододеяльником, защекотала ей нос, и Луна чихнула так, что шлепнулась на пол.
– Подожди в обеденном зале, – буркнула она из вороха белья. – Я скоро.
– Как скажешь, – озадаченно проговорил Эгирин и поспешно закрыл дверь.
Целый час Луна пыталась вывести пятна от клубники. В конце концов ей это удалось. Причем исключительно благодаря полученным в Смарагдиусе знаниям по составлению всяких порошков. Потом Луна еще полчаса приводила себя в порядок. Крутясь перед зеркалом, она мстительно радовалась, что Эгирину приходится так долго ждать.
«Нечего заявляться в гости в такую рань», – со злостью думала она.
Но затем на смену этим мыслям пришли другие: «Правда, почему он приехал с утра? А вдруг что-то произошло?»
Испугавшись, Луна выскочила из ванной и побежала в обеденный зал. Но Эгирина там уже не было. Она окончательно расстроилась, решив, что он ушел, не дождавшись ее. Однако вскоре в зал заглянула Нефелина и сообщила, что Эгирин позавтракал с ними и ждет Луну в ее лаборатории.
Девушка наспех позавтракала блинчиками, которые вместо клубники были украшены ломтиками персика, и помчалась в лабораторию, несмотря на протесты Фиччика, считавшего, что завтрак закончился слишком быстро.
– Еще раз здравствуй, – торопливо произнесла она, едва переступив порог. – Что-то случилось?
– Случилось, – проворчал Эгирин, – нашествие безмерно любопытных родственников, которые не дают мне доделать один интересный эксперимент. Я начал работать в домашней лаборатории, но скрывать результаты опытов становится все труднее. Можно я поработаю у тебя?
– Конечно, – пробормотала растерявшаяся Луна, вспыхнув от мысли, что Эгирин будет рядом. – А Флорессия? Там же куча свободных помещений.
