Министр образования Л. Гуракучи51 начал осуществлять на практике то, за что боролись идеологи албанского Возрождения: создавалась сеть албанских школ, велась просветительская работа среди широких кругов населения, албанский язык объявлялся обязательным для всех ветвей государственной администрации. Он добился отчисления из земельного налога на школы до %%, увеличив бюджет своего ведомства на 50%. Только в 1913 году его усилиями в Тоскерии и Гегнии открылись 2 албанские учительские семинарии и около 100 светских школ. Несмотря на его усилия на подконтрольной правительству территории насчитывалось 524 селения52 с населением более 100 дворов, в которых их не было.
Профессиональный юрист Пьетро Пога(1860-1944) активно упразднял шариатские суды, заменяя её светской судебной системой. 7 декабря остальные инициаторы «национального собрания» образовали Сенат, председателем которого стал Зейнет-бей, а его заместителем Экрем-бей. Другие министры Кемаль-бея составляли свои документы турецкими буквами, поскольку мало кто из них не владел албанской латиницей. Должность генерального секретаря правительства исполнял османский чиновник Кемаль Караосманлы (1875-1749) 53, кузен эльбасанского префекта Акиф-паши Бичаку54.
Австрийский военный агент обер-лейтенант Бруно Томас сообщал, что официальные заседания правительства проходили в доме Джемал-бея, приходившегося племянником Сирадж-бею. Он имел только один зал заседаний с единственным столом. Протоколы велись на турецком языке, поскольку не все члены правительства умеют читать и писать по-албански. В руководящих кругах наблюдается полная безынициативность. Нынешнее отсутствие ясности в обязанностях правительства является отличным оправданием бездействия. Все, что они делают, это сидят в кафе, болтают и строят планы на то, что произойдет, если произойдет то или иное. Сенат также оказался чисто формальным органом: он не проводил заседаний и не принимал никаких решений.
Под контролем Временного правительства находилась территория площадью 4000 кв. км. Помимо Валоны в неё входили округи Люшня, Фьер, Берат и формально Аргирокастроо, в которых проживало около 250 000 человек. С учетом 30 000-40 ооо беженцев и турецких дезертиров, легко можно сказать, что Временное правительство управляло одним из крупнейших «санджаков» в бывшей Османской империи. Хотя с турецкой точки зрения Валона и Берат были высокодоходными округами, из-за греческой блокады доходы таможни резко упали. Для организации работы порта в Албанию был приглашён Казим Коцули (1887-1943), герой морского сражения при Превезе55. Он был назначен директором Валоны и выполнял свои функции до октября 1914 года.
Благодаря министру финансов Абди-бею Топтани казне удавалось иметь месячный доход в размере от 6000 до 7000 наполеондоров и кое-как поддержать правительство. По воспоминаниям Экрем-бея, он периодически пребывал в депрессии из-за задержки выплат зарплаты на неделю или две. Из-за отсутствия постоянных источников дохода средств на содержание администрации, жандармерии и беженцев постоянно не хватало. Казна их покрывала за счёт торговых пошлин (11% ad valorem), портовых сборов, табачного и алкогольного56 акцизов, доходов от концессий на шахты, леса и рыбную ловлю, а также специальный земельный налог (1V2 %).
Следует отметить, что ни один из беев в составе администрации не получал вознаграждения. По мнению иностранных наблюдателей, природа власти Кемаль-бея и его министров была такова, что вожди местных кланов и латифундисты, владевшие половиной всех пахотных земель страны, действовали абсолютно бесконтрольно. Одним из таких помещиков был Омер-паша Вриони, который выступал в качестве неформального советника правительства. Его сын Сами-бей (1876-1949) занимал место сенатора, а близкий родственник Азиз- паша(1859-1920) был префектом Берата и часто конфликтовал с Абди-беем на почве налогообложения.
