Финиш.
Я просидел в заякоренной лодке часа два, пока рядом не появилась моторка с двумя мужиками. Я закричал и скрестил руки, обозначив, что со мной произошло что-то неординарное.
Слава Богу, мужики поняли, что я в опасности. Заглушили мотор и подплыли ко мне. Узнав, в чем дело, намотали часть якорной веревки на уключину своей «Казанки» и включили мотор. Веревка напряглась и через мгновение якорь оторвался ото дна. Я мог плыть дальше.
« « «
Еще раз хочу предупредить читателей, любящих рыбалку. Вода не прощает легкомыслия, небрежности. Тщательно готовьтесь к каждому выходу на воду.
КРАБЫ-ПУТЕШЕСТВЕННИКИ
В 1995 году, в составе новгородской делегации, мы выехали в Видяево Мурманской области, чтобы обсудить с командованием бригады подводных лодок детали присвоения одной из субмарин имени «Великий Новгород».
В ходе визита нас принимали командир лодки-соискателя названия «Великий Новгород» Мельников, командир ядерной подлодки «Кострома» одессит Соколов.
Именно он презентовал на обед, кроме кулинарных изысков кока, огромного камчатского краба. Чтобы его щупальца не спадали с огромного круглого блюда, их привязали суровыми нитками к панцирю. Выпивая, обсуждая развал, происходивший в то время в армии, задержки зарплат, мы постепенно и с удовольствием поедали камчатского богатыря.
Заметив, с каким удовольствием мы справляемся с его подарком, капитан первого ранга поведал нам оригинальную историю.
Несколько лет назад «Кострома» приняла участие в учениях и оказалась в бухте Петропавловска-Камчатского. Отдохнув несколько дней, экипаж готовился к выходу в море. К Соколову подошли два офицера: «Разрешите обратиться…»
Оказалось, что они по первому образованию биологи. Просят разрешения разместить в лодке аквариум средней величины с несколькими камчатскими крабами.
– Хотим, товарищ капитан первого ранга, перевезти их в Видяево и выпустить в нашу Ура-Губу. Представляете, будем есть собственных крабов.
Как потом для меня стало ясно, склонный к авантюрам Соколов взял ответственность на себя, разрешив перевезти живой груз.
Спустя некоторое время, офицеры-биологи втихаря, чтобы не подвести командира, выпустили крабов в Ура-Губу, где швартовались подводные лодки. Глубина здесь достигает ста пятидесяти метров.
Прошло несколько лет. На «Костроме» уже забыли о проведенном эксперименте. Забыли все, кроме офицеров-биологов. Соорудив краболовки, они спустили их на дно. Подняли через несколько дней. В одной краболовке сидел настоящий камчатский краб.
О результате эксперимента доложили Соколову. Какое-то время крабов пользовали только на «Костроме». Затем слухи разошлись по всему Видяево. «Камчадалов» попробовали еще на нескольких кораблях.
Но эта идиллия продолжалась недолго. С очередным пойманным крабом рыбинспекции попался один из биологов с «Костромы». Никакие уговоры на счет того, что он «отец-производитель» этих крабов в Ура-Губе, не помогли. Был выписан первый штраф за браконьерство.
– Краб, которого вы едите, браконьерский, – сообщил в конце рассказа Соколов. – Так что не особенно об этом распространяйтесь.
Благодарностью с нашей стороны за выставленный деликатес на обеденном столе стояла двухлитровая бутылка фирменной «Новгородской» водки.
ЛЕЩ
Голино весной – раздолье для рыбака. Холодная еще в начале мая, поднявшаяся от стаявшего снега вода затопила привычные летом пляжи, острова в устье Шелони. Их обозначали только начинающие зеленеть вершины кустов в человеческий рост. Именно здесь мы с Валерой и рыбачили, взяв напрокат две деревянные плоскодонки.
