–Поступок ваш опасностью чреват.
Переглянувшись вместе с Длинным, Змей заткнулся. И восемь глаз уставились на вход: слышны шаги – Кудряш назад вернулся, и что-то тихое под нос себе поёт. И эта песня вся наполнена тоскою, но льется жизнь в его измученных очах.
–Синица, он пойдет лишь за тобою! – Длинный сложив ладони на плечах, аккуратно подтолкнул её ко входу. Она ж неловко улыбнулась, сделав шаг, и на троих мальчишек оглянулась, решив спасти от зверя бедолаг.
–Кудряш, привет! Ну, как тебе погодка?
–Привет, Синица… Да все льёт как из ведра, – капля дождя скатилась с подбородка. – Поистине весенняя хандра.
–И, правда, весь промок. Идём же греться!– Синица под руку его ловко взяла, чтобы лидер не успел здесь осмотреться, пока ребята не закончили дела. Кудряш, казалось, на мгновение смутился, от приглашения невольно выгнул бровь и, точно лампочка, от счастья засветился.
–Я не…
–Идем, главарь. Не прекословь.
–Мне льстит твоё внимание, Синица. Ах, если б ты не прикрывала чей-то хвост…
–Я думала, что может получиться…
Он улыбнулся:
–Я не так-то прост. Скажи, что натворили эти трое?
–Главарь, прости… – вдруг опустился её взор.
–Тогда из всех я сделаю жаркое, – вот это взгляд. Ах, ну какой напор! Кудряш сдвинулся с места, точно смерч. Молчун присел и стал бледнее мела:
–Что-то мне дурно… Надо бы прилечь. Его Синица успокоить не сумела…
Но главарь увидел всё без слов, и понял, что Хранилище в упадке:
–Ругаться с вами я пока что… не готов. Убирайте… эти беспорядки.
Водохранилище стояло на востоке: большая башня издали видна. Над пустырём торчала одиноко, как ввысь стремящаяся острая стрела. И от неё под недрами земными тянулись трубы через крайне длинный ход, снабжая Станцию запасами скупыми. И так из века в век, из года в год. Когда ж скитальцы в вечер побродяжный, таскаясь по́ миру, устроили привал, Кудряш по праву главаря взял власть над башней и всю систему вновь формировал. И вот сейчас, чрез сильный дождь он брёл, не глядя к Хранилищу в зловещей синеве. А непогода вновь в свои лохмотья рядит всю живность, что таится в глубине.
Кудряш по лестнице взбирался торопливо: скрипела ржавых прутьев череда. Он был в десятке метрах от обрыва и норовил все шлёпнуться туда. И был момент, когда он оступился: над бездною повис, держась за прут. Но очень быстро он обратно воротился, и продолжил свой отчаянный маршрут.
Синица в тот момент за ним следила, не отрывая взгляд и не смыкая глаз. И пару вздохов точно пропустила, застыв, как истукан, не в первый раз. Тем временем Кудряш дополз до цели и скрылся там за дверью в вышине. Средь серых туч лучи вдруг заблестели: желтая клякса на небесном полотне. На четверть часа их главарь пропал из виду, но после вылез и уселся на карниз, став подобным гробовому монолиту, он тяжелый взор отправил вниз. И закурил. Так нервно, так уныло. Своей подавленностью Станцию пьяня. На месте речки полз ручей неторопливый. Больше не будет для бродяг банного дня.
