А это – что? Откуда эти слова? Она их читала? Или где-то слышала? Голова закружилась. Трайбализм? Тысячи лет? Что это значит? Она тоже в этом виновата? Но в чем, «в этом»? Что, что это значит? «Все, чего мы боимся, мы стремимся разрушить»… Поэтому андроидов убивают? Люди их боятся? Они действительно опасны?…
Мысли Авы, зацикленные вокруг беспокойных, тревожных слов, окончательно вышли из-под контроля, мешая ей насладиться красотой космоса, увидеть который она хотела уже очень давно. Девушка откинулась на спинку кресла и с силой зажмурила глаза. Из-под закрытых век потекли слезы.
«…Чтобы мы не смогли никому рассказать о том, как вы вели себя во время полета. Боялись ли, плакали, кричали…».
– Мне страшно…
Ава произнесла эти слова так тихо, что сама едва их расслышала. Но чуткое ухо андроида уловило фразу, и он подошёл к ней, в немом изумлении разглядывая её взволнованное лицо.
– Как тебя зовут?
Робот как будто смутился, отвел взгляд в сторону.
– У меня нет имени.
– Но… название модели? Хотя бы это должно быть.
– RD-8.
– Что это значит?
– Мне запрещено говорить с вами об этом.
– Скажи мне!
Ава схватила андроида за ворот серой формы, с силой сжимая тонкую ткань в руке.
Робот почему-то улыбнулся, – чуть-чуть, совсем легко, – и посмотрел на пальцы Авы, сжатые у его горла. Помолчав, он улыбнулся шире, и, рассматривая лицо удивительной девушки с каким-то прощальным любопытством, произнёс серьёзно и тихо, с величайшим достоинством давно ушедших в историю эпох:
– В этой форме меня распылят. Ткань сделана такой тонкой для того, чтобы не доставлять людям лишних хлопот… Rebuilt David-8[1], мадам, вот что значит название моей модели.
– Дэвид-8?.. Ты тот самый, первый андроид?.. Я читала, раньше, когда…
– Вам было можно, – закончил за неё андроид, и с сожалением посмотрел на Аву.
Возможно ли, чтобы её положение не слишком отличалось от того, в каком находится он? От удивления Ава открыла рот, и её губы сложились в несовершенную букву «О».
– Не совсем так, – робот говорил медленно, по-видимому, тщательно подбирая слова. – Я лишь отчасти похож на него, на…ту серию роботов. Их убили, потому что они тревожили людей.
– Но…
– Я придумал своё имя сам, – перебил андроид девушку, и слова его прозвучали очень горько и гордо, с вызовом. – Меня зовут Уильям.
Ава медленно разжала пальцы, которые всё это время были сцеплены у горла робота, и спросила, повинуясь какому-то неясному предчувствию:
– Я могу тебе помочь…Уильям?
Андроид выпрямился, высоко поднял голову и произнёс медленно, всё с тем же величайшим достоинством, – опасаясь, что в его голосе человек сможет уловить ноты унизительной просьбы. Унизительной потому, что ему было очень страшно.
– Если вы купите меня, я останусь жив.
– Раньше люди посчитали бы это бесчеловечным.
Ава криво улыбнулась, опуская взгляд вниз. В её душе поднималось неясное, почти забытое чувство. Лишь спустя некоторое время она поняла, что это было. Стыд. Но…стыд перед андроидом?
Печальная усмешка искривила красивое лицо робота. Он ждал, когда пассажир ответит. И судя по мелькнувшему в его взгляде изумлению, Уильям совсем не ожидал от человека подобной способности испытывать эмпатию.
– Я ничего не знаю, и, кажется, не понимаю, но я помогу тебе, – Ава вытерла слезы и выпрямилась в кресле.
Андроид, застывший рядом с человеком, вытянулся вверх натянутой струной, и глубоко вздохнул. Пальцы, сцепленные на спинке пассажирского кресла, дрогнули, но в следующую секунду Уильям уже вполне владел собой, и, всё так же тихо и безупречно шагая, вернулся к месту пилота. Джойстик управления, реагируя на его прикосновение, загорелся синим, – они могли лететь дальше.
