Хрустальная сказка - страница 11

– Наверное, так, – задумчиво согласился Алекс. – Иногда вечерком, когда загораются звёзды, так хочется, чтобы кто-то был рядом. Странная конечно ерунда. – Он с трудом сдержал зевок. – Я спать, мне рано вставать завтра.

– Я тебя провожу! – заволновался Антуан.

– Только до двери. И вообще, Анте, обещай, что хорошенько выспишься. Верни, наконец, во сне свои нос и глаза на место, пока я не вышиб их из твоей башки. – Он достал из кармана нарядного оловянного солдатика. – И вот, держи. На удачу.

– Не-е-т… – только и смог выговорить Антуан.

– Можешь отнести его обратно, – с ироничной усмешкой предложил Алекс и вдруг замолчал, прислушиваясь. – А Лексус-то наш классику слушает.

До их слуха доносились негромкие переливы «Осени» Вивальди.

***

Лексус сидел перед ноутбуком, разглядывая на экране настоящее «произведение готического искусства» – бледное лицо девушки в обрамлении растрёпанных, теперь уже чёрных, волос и потёкшей туши. Фрейя смотрела сквозь Лексуса, не произнося ни слова. Он тоже молчал, пытаясь понять, зачем кому-то добровольно превращать себя в восставшего мертвеца. Сегодня она превзошла саму себя: макияж «а-ля вурдалак» расползся вокруг глаз, а новая стрижка превратила её в готическую версию одуванчика.

– Потрясная стрижка, – протянул Лексус. – Проспорила?

– И почему все мужчины такие козлы? – В глазах Фрейи сверкнул недобрый огонёк.

– Беее… беее… беее-спонятия, – проблеял он с издёвкой. – Чего надо? Звонила зачем?

Она с отрешенным видом пожала плечами. Лексус заметил следы слёз на её бледных щеках. Фрейя заметила, что он заметил, и отвернулась.

– Не люблю осень, – вдруг сказал он, нарушая повисшую паузу, – а ты?

– Осень – это готично, – неожиданно оживилась она. – Рано темнеет, природа умирает…

– Тогда зима ещё готичнее. Свет погас, всё сдохло.

– Зима совсем не готична, – она посмотрела на него как на человека, неспособного постичь глубину величественной философии.

– Почему? – незатейливо удивился Лексус.

– Холодно, блин! – лаконично пояснила Фрейя.

– Я на прошлой неделе видел двух тёлок в озере! Абсолютно голых!

– Да ну? – она поёжилась. – Наверное, моржи.

– Одна – точно морж, – усмехнулся он. – А вторая ничего такая… А ты сама, чего смурная? С метлы упала?

– Один козлина бросил.

– Что за дела?

– Неделю с людьми не общалась. – Фрейя театрально вздохнула. – Молчала как рыба. Восстанавливала душевный баланс, просветлялась заодно. А этот… – она скривилась, – к другой ушел. Мудила чокнутый.

Лексус потянулся за большим пластмассовым стаканом, на столе, и глотнул кофе.

– А та, другая, тоже такая? – он попытался что-то изобразить руками, понял, что не получается, и пояснил: – Ну, гот.

– Не-а. Обычная, – процедила Фрейя с плохо скрытым презрением.

– Странно, что он от тебя сбежал, – ухмыльнулся Лексус. – Костлявая, лохматая и немая – мечта любого парня.

– А чё, стрёмная стрижка? – она машинально коснулась волос.

– Привыкнуть можно.

– А у тебя есть девчонка?

– Разбежались.

– Почему?

– Она сказала, что у неё иссяк запал, – Лексус закатил глаза, передразнивая манеру своей бывшей.

– Что запало?

– Иссяк.