– У вас есть подруги?
– Да, как сказать. Все живут своей жизнью. Была одна. Я пыталась ее вытащить в театр на выходные. А она все рассказывала мне, что если брать картошку на рынке, то там дешевле, но много гнилой попадается. Поэтому, убеждала она, надо брать в магазине и непременно сеткой. Так лучше. А потом я поняла, ей просто нравится вся эта кутерьма. Вариться в этой каше – это ее жизнь. Ждать дочку с работы, ругать пьяного мужа, бегать по магазинам и жаловаться на недостаток денег. И лишь такая жизнь имеет для нее какой-то смысл. А вечером по телефону она будет рассказывать все это своей подруге, помешивая ложкой в кастрюле. А ее подруга, в это время, прижимая плечом трубку к уху, будет ей поддакивать, и, нелепо согнувшись, доставать вещи из стиральной машины. Навешать на себя кучу проблем и идти по улице с перекошенным лицом и потухшим усталым взглядом. А в голове постоянно крутится одно и то же: «Не опоздал ли внук в школу, не болит ли у него животик? Как дела у дочки на работе, поставила ли она суп в холодильник, а не оставила ли его на плите, ведь, он может скиснуть! Погулять с маленькой, да не забыть постирать и поменять вовремя. Грудные дети такие плаксивые, закатят концерт на всю ночь».
Она замолчала. Я подошел к окну.
– А кто это там катит телегу? – спросил я, увидев одинокую фигуру в глубине сада.
– Это наш садовник, – ответила Катя.
Когда садовник приблизился, я разглядел его лучше.
– Что у него с лицом?
– Давайте переменим тему, дался вам этот садовник? Лицо, как лицо!
– Наверное, он упал с обрыва?
– Он не слушался, – тихо сказала Катя, усмехнулась и заметила. – Непослушание отразилось на его лице, и как видите, не лучшим образом.
– Вы запустили в него вазой?
– Все! Хватит об этом! Смотрите, какая погода хорошая! Впрочем, спросите у него, если интересно.
– Ничего хорошего, идет дождь. Я спрашивал уже.
– Да! Но разве это нехорошо? И что он сказал?
– Говорит, что упал.
Катя тихо засмеялась, наклонив голову:
– Они все так говорят, – сказала Катя сквозь смех. – Боятся, что я их уволю. Разве это не прекрасно, работать в таком саду? Здесь так чудесно! – она развела руками. – Посмотрите, сколько цветов, какие кусты и деревья?
– А вы бы не хотели выйти замуж? – спросил я неуверенно.
Катя засмеялась и ответила:
– Да Бог с вами. Я сыта этим по горло. Сейчас у меня есть нечто важнее. Некое состояние покоя…
При этих словах взгляд ее стал задумчивым.
– Это лучше, чем быть с каким-то мужчиной.
– Ну это же не просто: «Быть» – неуверенно возразил я.
– В сущности все к этому сводится в конце концов. Это сначала интересно и нравится. Постель, прогулки при луне, нежные слова и тому подобное. Даже увлекает. Потом появляется быт. Он все убивает и ничего не остается. Ничего. – Катя задумчиво, глядя в одну точку прямо перед собой, повернула голову и взглянула на меня с грустью и сожалением.
– Так пусто станет на душе и горько и разговаривать не о чем. У меня до сих пор горький осадок остался. Я не могу это забыть… И потом, выйти замуж только для того, чтобы надеть свадебное платье? Как мечтают некоторые молодые дурочки, одни из тех, что проходят мимо нас по улице. Обзвонить всех и сказать: «Я выхожу замуж». Чтобы завидовали? Пригласить на свадьбу, чтобы завидовали еще больше? У меня есть деньги и власть. Это больше, чем кривляние во дворце бракосочетания выглядевшее торжественным. Это обман, иллюзия счастья, в которую окунаются с головой молодые пары. А что потом? Скука отношений? Разбитая посуда с угрозой в голосе?
