— Вон отсюда! — шиплю на Максима не своим голосом.
И выражение его лица не выдаёт ни испуга, ни стыда, ни совести… Он просто спокойно кивает, и не проронив ни слова, исчезает из примерочной.
Я тут же скидываю платье к остальной куче неподходящих шмоток. Хочется скорее вернуться в свою обычную одежду. Снова почувствовать себя в комфортном и привычном. Не ощущать, как жутко горит тело и брыкается в груди сердце. Я не понимаю это чувство и от этого мне ещё жарче. И настолько, что темнеет перед глазами.
В полуобморочном состоянии натягиваю на себя свою водолазку, сарафан, балетки, приглаживаю растрепавшиеся из пучка волосы и выскакиваю из примерочной, даже не взглянув на Ольховского.
Все. С меня этого представления достаточно.
Чуть ли не пролетаю через проходы между вешалок с дорогущей одеждой на выход из магазина.
Но стоит мне только сделать шаг за пределы бутика, как дорогу мне преграждает, естественно, Ольховский.
— Ты куда собралась? — удивляется он.
— Домой, — холодно бросаю я.
— Мы же ничего так и не выбрали.
— И не выберем. Это бесполезное занятие.
— Почему? — в глазах Максима неподдельное изумление.
— Потому что все бред. Наш уговор, выбор платьев - все! Ничего не получится! — со жгучим чувством разочарования демонстративно развожу руками. — Я никуда не поеду. Забей.
Хочу обойти стоящего перед собой Ольховского, но он ловко отшагивает назад, снова преграждая широченным собой путь.
— Синичкина, стой. Мы же вроде обо всем договорились…
— Я отдам тебе эти чертовы ответы просто так, и не пойдёшь ты в свою армию, — выпаливаю не подумав.
Ну и пусть! Пусть подавиться этими билетами! Господи, ну почему так до сих пор горит кожа на моей талии?
— Ты не поняла, — Максим качает головой и удивлённо хлопает ресницами. — Мы же договорились помочь друг другу.
— Чем ты мне можешь помочь? Посмотри на меня. Я неуклюжая, невзрачная, нелепая. Меня не спасут брендовые шмотки. Я не владею вкусом, не умею круто одеваться. Не могу чувствовать себя королевой, как Майер. Потому что я не королева. Ты был прав. Я стремная, — последние слова срываются уже со слезами.
Солёный ком предательски першит в горле. Сцепившись с Максимом взглядом, я чувствую, что ещё немного и разрыдаюсь прямо перед носом Ольховского. И мне уже как-то все равно… Я не понимаю этот клубок эмоций внутри себя же. Жарко. Холодно. Обидно.
— Я понял. — Максим неожиданно тяжело вздыхает. Растерянно проводит своей огромной пятерней по волосам, взлохмачивает их. — Я тупанул. Мне не нужно было вот так с бухты-барахты тащиться с тобой в магазин. И да, ты права. Брендовое шмотьё нас не выручит. Я тебе не помощник…
Во мне все окончательно летит в пропасть. Остаётся лишь захлебнуться в этом чувстве досады, стоя посреди ярких вывесок магазинов и в компании самого крутого парня университета. Класс…
— Спасибо, Максим, — шумно втягиваю воздух носом. У меня колет холодом где-то под ребрами. — Приятно было познакомиться. Я домой. Ответы пришлю по электронке. Пока.
Уверенно разворачиваюсь на выход, но Ольховский и не думает успокаиваться.
— Синичкина, ты умеешь вообще слушать, блин, до конца? — слышу возмущение у себя за спиной. — Я сказал, что конкретно «я», — Максим жестко акцентирует на этом слове, — тебе не помощник. Я ж не из этих голубо-радужных, кто сечет все по моде. А тебе просто нужен тот, кто шарит во всех этих ваших женских штучках.
