В этом я не сомневался и счел за лучшее просто глотнуть. Виски показался неприятным, почти противным.
– Кажется, я испортила тебе день, – сказала она, насмешливо наблюдая мою брезгливую игру с рюмкой.
– С чего ты взяла?
– Ты с самого утра ни разу не улыбнулся.
– Ты в этом не виновата. Я как-то неуютно чувствую себя здесь.
– Почему? – честно удивилась Дэля. – Здесь красиво. Ты не любишь природу?
– Я люблю природу. Здесь мило. Но я имел в виду вообще Гюлистан. В этой стране все какое-то искусственное. Как этот прилизанный парк.
– А мне здесь нравится. Я стараюсь чаще сюда приезжать. Зелень вокруг. Тихо. Птички. Иметь бы такой домик с небольшим садиком, и чтобы рядом речка текла. Но, конечно, не здесь, в Гюлистане… Да оставь ты в покое эту рюмку! – неожиданно психанула Дэля.
Под ее враждебным взглядом я в два глотка прикончил скотч.
– Нет! Лучше закуси помидорчиком! – сочувственно воскликнула девушка и подала мне небольшую помидорину. – Это зырянские, самые лучшие в Гюлистане.
– Зырянские? – непонимающе спросил я, разглядывая упругий плод с шелковисто-блестящей шкуркой.
– Да. По имени поселка, где они произрастают. Где-то в окрестностях бывшей столицы. Их привозят контрабандой, редкий товар.
– Почему – контрабандой, если это местный продукт? – еще больше удивился я.
Дэля заметно смутилась.
– Ну, не совсем контрабандой. Конечно – не контрабандой! Да ты попробуй! Самое то, чтобы перебить противный привкус во рту.
Я осторожно надкусил податливую мякоть – и на язык щедро брызнула кисленькая прохлада. Помидор оказался удивительно сочным, а его резковатый вкус никак не походил на травянистый вкус обычных помидоров, что я пробовал прежде.
Конец ознакомительного фрагмента.
