И. А. Милютин. Дело и река - страница 5

Не только бурлаков можно встретить на изменчивых перекатах Шексны. Вот длинную барку, раскрашенную зеленой краской, тянут пятнадцатьлошадей, запряженныхгуськом. Коноводы, спотрескавшимися губами, черные от солнца и пыли, сипло кричат, свистят и щелкают бичами. А на корме, держась за руль, стоит, весь в напряженном внимании, щеголеватый лоцман в красной кумачовой рубахе и высокой поярковой шляпе. Он протяжно кричит: «Гоняй-й, гоня-й, Ванюха, гоняй-й-й!»

Пришекснинские жители исстари зашибали довольно значительные деньги на коноводских работах. Но не все добытую копейку сполна приносили домой. По ходовому берегу реки, где только предоставлялась возможность для более или менее продолжительных остановок каравана судов, всюду в изобилии понастроены были злачные места с надписью: «Распивочно и на вынос». В них, по свидетельству автора путевых очерков «От Шексны до Кубенского озера» – Ф.А. Арсеньева, «во всю свою могучую ширь гуляла русская буйная головушка, гуляла и прогуливала без числа и счета свои заработки».

Чашка кофе со сливками выпита. Разговор, пробудивший малоприятные воспоминания, угас сам собой, и Вы решаетесь прогуляться по палубе, понаблюдать за проплывающими слева-справа окрестностями. Однако через короткое время с удивлением обнаруживаете, что глазу решительно не на чем задержаться.

По обеим сторонам тянутся низкие заливные луга, торфяные болота, деревушки, поля да редкий ольховый лес. Никакая возвышенность не разнообразит убегающий вдаль горизонт.

Полистайте-ка лучше хорошо иллюстрированный справочник-путеводитель, изданный пароходной компанией.

Из него Вы узнаете, что к трем часам ночи наш «колесник» подойдет к пристани села Козьмодемьянска. Берег здесь приподнят искусственно на четыре аршина, и потому весеннее половодье вымывает из берега очень даже ценные, с точки зрения истории, предметы: «черепки глиняной посуды с древнею обливкою, медные и серебряные монеты, относящиеся ко времени Ивана Грозного».

Село известно еще и тем, что в нем с 1852 года живет известный народный поэт-самоучка Степан Яковлевич Дерунов. А к пяти часам утра пароход подойдет к причалу «Борки». Это уже пределы новгородские. Станция «Борки» находится на содержании Иоанно-Предтеченского Леушинского женского монастыря^>10, отстоящего от пристани на 12 верст. Эта святая обитель замечательна своим быстрым ростом.

За каких-нибудь 30 лет она превратилась в первоклассный монастырь. На пристани устроена часовня, и в ней каждый раз, как только причалит пароход, раздается стройное пение монастырских сестер. Пассажиры охотно сходят на берег для слушания молебного пения. Через 10–15 минут пароход отчаливает, а священник в благое напутствие осеняет его святым крестом.

Иногда у причала, рядом с часовенкой, можно увидеть настоятельницу монастыря матушку Таисию, ожидающую дорогого гостя – отца Иоанна Кронштадтского^>11, всея Руси чудотворца. Почтенная игумения пользуется в крае глубоким уважением и всеобщей любовью. Выпускница Павловского института, мать Таисия так поставила дело воспитания и образования в обители, что к ней отдают своих дочерей помещики и купцы не только Новгородской, но и соседних губерний. Будущие жены воспитываются в духе истинного благочестия, изучают различные науки, домоводство, сельское хозяйство, рукоделие, шитье машинное и ручное, вязание и вышивание, золочение по материи и сафьяну хоругвей, плащаниц и т. д. Для обучения мастерству в особом просторном здании устроена учительская женская школа с рукодельными классами, предполагающая шестилетний курс обучения. В монастыре находится до 200 сестер.