Ну и обозлился Гера, увидев это собачье представление! Едва удержался и не наградил пса зарядом дроби. Подойдя к псу, он занес ногу, намереваясь от души съездить сапогом по собачьим ребрам.
И как раз в этот момент с сосны, под ко торой стоял пес, сейчас и он, сорвался глухарь и понесся прочь. Замерев, Гера обалдело смотрел вслед, даже не пальнул вдогонку, с запозданием стало ясно – хотя кобель лодырь, а стоит к его поступкам относиться более чутко.
Второй раз он оживился, увидев ровный по кругу, глубокий погрыз на стволе рослой осины, осталось поработать немного и дерево повалится. Кое-какие нужные на промысловой охоте сведения, полученные от деда, оставались в голове Геры, сообразил – бобры, и, похоже, работала партия, где-то поблизости могла быть нора. Снова проснулась надежда на быстрый успех, однако после неудачной охоты на выдр он начал понимать – не стоит рассчитывать сразу добыть зверей, затаившись поблизости. В том месте, где звери выбирались из воды, застывший возле берега ледок был поломан, дальше от речки по склону к осине тянулась примятая полоска снега, и Гера не сомневался – бобры снова выберутся, решив догрызть осину. От жилых мест он отошел на порядочное расстояние, пожалуй, уже можно ставить капканы, так решил, один установить в воду, где начиналась тропинка, для подстраховки второй капкан поставить возле ствола осины, и бобр непременно попадется.
Капканы, которые дал дед, показался Гере ненадежным, пружины совсем слабые. Он стал взводить пружины на капкане купленном. Надо взводить сразу обе пружины. Освободив поверхность от снега, Гера прижимал дно капкана к земле, давил на пружины обеими руками, наваливаясь всем телом. Пружины на этом капкане наоборот оказались жутко тугими, капкан в мягковатую землю вминался, норовил выскользнуть, сил не хватало справиться. При второй попытки полуоткрытые дуги капкана защемили Гере пальцы. Взвыв от боли Гера кое-как защемленную руку освободил, нажимая на пружины коленками, в сердцах швырнул капкан в ствол осины, потом тряс рукой, боль прогоняя, шевелил пальцами, проверяя их сохранность. Одумавшись, он капкан подобрал. Но пропало всякое желание снова капкан устанавливать. И к капкану надо крепить железную цепочку, чего он не удосужился сделать заранее, другой конец цепочки крепить к колу, кола тоже не было, надо вырубать, потом забивать в землю, без такой страховки попавший в капкан зверек уйдет, капкан унесет. В конце концов он решил добраться до избушки, в ней расположиться, уже потом думать о промысле.
Продвигаясь по берегу речки дальше он успокоился, прикидывал, как купленные орудие лова сделать рабочим. Он недаром работал механиком, знал, нужно пружины обжечь на огне, потеряют жесткость. Или взвести пружины в избушки, упирая в доски пола, тогда взвести удастся, и таскать капкан заряженным.
Избушка подгнила, уходила в землю, на нижних самых трухлявых бревнах прижился лишайник, скособочилась, низ двери лежал на сгнившем бревне, чувствовалось, ставили избушку давным-давно, вскоре завалится. Кровля из досок, прибитых внахлест, протекала, и потолок местами был сырым. В избушке примитивные нары из скрепленных друг с другом досок на чурбаках, узкий столик опять же из досок, пола не было, земля. Обогревалась избушка с помощью каменки, находившейся в углу возле входной двери – наложенных друг на друга булыжников, с дырой под ними, в которую засовывали дрова, дыра и сверху, чтоб ставить котелок, кипятить воду, варить, или дыру закладывали камнем. Котелок был, до безобразия черный от копоти, был и чайник, тоже прокопченный, с проволокой вместе сломанной ручки. Кругом древность. Рама маленького окошка заделана свежим пакетом из целлюлозы, и стало ясно, здесь не так давно кто-то ночевал, и ночевал не дед, уже не охотившийся много лет. Человек мог явиться снова, что совершенно не устраивало Геру. Но пока предвидеть будущее и расстраиваться было рано.
