Установленные на бобров капканы оказались нетронутыми. Гера пошел дальше, намереваясь проверить все поставленные капканы, и прошел порядочное расстояние, когда доносившееся за поворотом речку странное попискивание заставило насторожиться. Начиная осторожничать, продвинувшись вперед, он увидел двух плававших по открытой воде выдр, до них далеко, но они плыли против течения, плыли к Гере. Сдерживая волнение Гера затаился за кустом, встав на коленки. Вот одна выдра выбралась на берег, решила передохнуть или расправлялась с крупной пойманной рыбиной, рассмотреть не удавалось. Потом она поплыла снова. Обе выдры по-прежнему приближались к Гере, то и дело ныряли и не показывались продолжительное время.
Заставляя себя не суетиться Гера хоронился за кустом, следил за зверями через просветы между ветками, а хотелось отползти от реки, встать в рост, пробежаться и оказаться вблизи выдр, чтоб поскорее получить добычу.
Он дождался, выдры плыли мимо него. Гера уже отвыкал бездумно стрелять. Выдры плыли на глубине ближе к тому берегу, подстреленную не достать, не лезть же в ледяную воду. И Гера вспомнил, дед говорил: убитый зверь утонет, стрелять бесполезно, ни себе, ни людям. Выдры притаившегося человека не замечали, теперь решили поиграть не то в жмурки, не то в прятки, увлеклись, друг за другом гонялись, ныряли, повлияла на них перемена погоды, может решили – уже весна. Гера надеялся, хоть одна приблизится к этому берегу, из воды выберется, или окажется на мелководье.
Продолжая играть между собой выдры проплыли мимо Геры. Поднявшись в рост, он отступил от речки, пробежал, оставаясь с речки невидимым, выдр опередил и затаился за береговыми кустами снова. Таким старательным и упорным он был, пожалуй, впервые, на заводе работал потому, что жить как-то надо, в армии на тех же учениях приходилось подчиняться приказам ротного или командира отделения.
Он ждал напрасно, видимо, выдры заподозрили опасность, или надоело им играть, добрались до своих нор, в них затаились. Гера стоял какое-то время в рост, желание добыть зверя проходило. Леший с ними, пускай живут и помнят его доброту, так он решил. Гера становился не таким, каким был прежде.
Низкое солнышко побаловало лишь с утра, день выдался сереньким.
Шагая с прежним намерением проверить все установленные капканы, он вдруг уловил звук мотора. Он остановился, прислушался. Звук мотора усиливался, тревожил спокойствие тайги, лодка намеревалась доплыть до Геры. Но вот звук смолк, лодка пристала к берегу. Потом она поплыла вновь, в обратную сторону, о чем можно было судить по слабевшему звуку мотора.
У Геры была причина забеспокоиться. Дед говорил, что рыбаки до этих мест обычно не добирались, но вот, похоже, добрались. Нужно вернуться к избушке и разобраться в ситуации.
Когда он дошел до места, где поставил капканы на бобров, то обнаружил – оба капкана сняты, сворованы, что возмутило, хотя сам поступил точно таким же образом, забрав добычу пацана, и совесть лишь вначале немного мучила.
Он зашагал с самыми решительными намерениями, хотя предположил, что рыбак не один, силы могут быть не равны. Драться Гере не привыкать, часто при этом горячило выпитое вино, сейчас был трезв. Из-за трезвости у него вскоре уменьшились агрессивные намерения, и начал здраво рассуждать – с какой стать рыбаки станут выбираться из лодки на берег, увидев подточенные бобрами осины. Похоже, предстояла встреча с какими-то другими личностями. Он теперь шел, держа двустволку в руке, внимательно смотрел вперед, не исключал, что пришельцы высадились из лодки и направились к ему навстречу.
