– Кто же ловит, кроме тебя?
– Извини, я не привык кого-либо закладывать, разбирайся сам. Я тут наблюдаю, склонность имею к натурализму. Вот только многое не успел сделать. Мне бы еще тут пожить пару деньков… Слушай, дай мне такую возможность. Даром, что ли я забрался в глухомань. Ты поджидаешь меня в центральной усадьбе, к тебе явлюсь, там с тобой и рассчитаюсь, у деда Степана денег займу, если у тебя нет желания довольствоваться моим барахлом. Улизнуть отсюда незаметно не смогу, сам понимаешь… Чего молчишь? По-моему, предложение подходит для обоих. Своего помощника стесняешься? Ему нет смысла с тобой враждовать. Правильно молодой говорю?
У молодого бугая по-прежнему настроение подавленное, выражение лица мрачное, возлагал на арест конкурента по любви большие надежды, а сейчас вместе с конкурентом выпивал, причем тот нисколько не унывал, чувствовал себя чуть ли не героем, было отчего расстраиваться.
Как раз к юному бугаю Гера и обратился, не получив от егеря ответа:
– Что ты кислый какой-то. Чувствуется, влюбился, а баба не обращает на тебя внимание. Баба эта – ваша Лена. Угадываю? Говорят, она с характером. Может как раз такие и нужны, а то мужики считают, им все дозволено. Может и мне за ней приударить? Я был у нее, ты об этом знаешь, ради шутки даже сватался.
Услышав такие слова, молодой бугай бросил на Геру враждебный взгляд, после чего поспешил отвести глаза, взял со стола ломоть хлеба и кусок колбасы, запихнул в рот, стал жевать, стараясь скрыть охватившие его чувства. А вот егерь усмехнулся.
– А ты чего лыбишься? Знаешь ее, Лену? – спросил Гера
– Мне сообщили, что ты был у нее, пытался ухаживать. Таких, как ты, ухажеров, у нее много.
– Надеюсь, ты к ухажерам не относишься… А, догадываюсь, у тебя сын, увиливал за ней и получил отказ. Ты в Тотьме живешь? Лена в Тотьме училась, там у них и состоялось знакомство. Правильно угадываю?.. К женщине нужен подход. Вот если за дело возьмусь я, то Лена точно станет моей… Чего ты продолжаешь лыбиться? Не веришь?.. Спорим, что она станет моей. Заберу ее в Углич. У нас в городе несколько ветеринарных клиник. Если она не захочет отсюда уезжать, я переселюсь в вашу глухомань, подыщу работенку, наверняка есть какая-нибудь, не все же у вас дергают у коров сиськи.
То сих пор молодой бугай лишь бросал на задержанного редкие враждебные взгляды, теперь даже дышать начал чаще, впился зубами в бутерброд, откусил и жевал так, что нижняя челюсть заходила ходуном, нервно воспринял услышанное сообщение.
Гере стало смешно, усмехнулся, обратился к молодому:
– Да плюнь ты на свою любовь! Любви вообще нет, ты внушил себе, что она существует, подогреваешь себя мыслями.
После этого какое-то время ели молча. Гера не растерял полностью надежду договориться с егерем, вот почему сказал, к егерю обращаясь:
– Вот ты стремишься меня наказать, а не подумал, если человека наказывают, то он не исправляется, озлобляется, на этом все перевоспитание заканчивается. Ты забрал меня, я пока не озлобился, сижу с тобой, болтаю. Хочешь, чтоб озлобился? Я затаю обиду на тебя, черте что могу натворить. Пошевели мозгами. Так что последний раз предлагаю: расходимся миром, отпускаешь меня, самый лучший выход. Попался я, наука для меня. И ты, считай, свой долг выполнил. Отпускаешь? И я промолчу, что вы надо мной насильничали. А если сдашь меня своему руководству, то я свое предупреждение осуществлю – потребую, чтоб меня отправили в медпункт, получу справку, что был зверски избит. Тебе это надо?
