– А что он сам рассказал, когда пришел в себя? – осторожно поинтересовался Мак Гонегелл. – Мы ведь толком не знаем, что с ним произошло, да и Барби не сказала, как нашла его.
– Эйлин пришел в себя всего на несколько минут, – не моргнув глазом соврал Келли. – Он только узнал меня, спросил, что у него с ногой, и тут же отключился. Поэтому я и пришел к тебе, чтобы поговорить с человеком, спасшим моего сына, и узнать все у него.
– Еще неизвестно, захочет ли этот человек поделиться с тобой, – скептически хмыкнул Билл. – С нами вот не захотел. Теперь ждем, когда твой парень очнется и все расскажет. Хотя, как я понял, эти разборки ни к чему. С Барби уже все решено.
Егерь вновь надолго замолчал, а затем продолжил рассказ.
– Все было нормально. Погода, как по заказу – тепло и сухо. За двое суток никаких сигналов о помощи, или тревожных сообщений от зверья. Сам знаешь, что они помогают нам в крайних случаях. Повторю, ничего необычного не было, не считая, конечно, того, что девчонка двое суток провела в лесу одна. Если бы я на сто процентов не был уверен, что никто, кроме нас в лес не входил, то первый кричал бы, что на ночь ее выводили оттуда. Коултер все талдычил, что от силы она продержится полдня. Так заколебал всех, что парни тоже начали заводиться. И так все на нервах, ведь не только ученики сдают экзамены, но и мы тоже. Если кандидат не пройдет испытание, то в этом могут обвинить тренера, и он вполне может вылететь из команды. Вот Коултер и бесился, что ему подсунули девчонку. Дескать, я специально это сделал, чтобы взять на должность заместителя своего любимчика. Он стал поименно перебирать всех парней, пытаясь определить, кто же из них мой любимчик. Так всех достал, что ему даже двинули пару раз. Да, такого испытания у нас еще не было. Обычно все проходит более-менее гладко, без потасовок. Конечно, они поддевают друг друга, расхваливая своих подопечных, спорят на них, но никогда еще тренер так страстно не желал, чтобы его ученик проиграл. Парней это очень задевало, и они постоянно ругались с Коултером за Барби, впервые болея за чужого претендента. Так что деньки выдались трудные, а вчерашний стал самым «веселым». До сих пор отойти не можем.
Мак Гонегелл скорбно поджал губы и со вздохом произнес:
– Короче, на третий день рано утром, примерно в семь часов, в небо выпустили зеленую ракету – сигнал Барби. Коултер чуть не лопнул от радости и завопил на весь лес: «Я же говорил, что она сдуется, как дырявый мяч! Не место бабам в лесу, и ваша Барби такая же, как все они, только дурости еще больше!»
«Да ты долдонишь об этом с первой минуты, предрекая ее провал, – осадил его Олаф. – А она, тем не менее, двое суток продержалась. Для малолетней девчонки это просто рекорд. Ею гордиться надо, а не поносить почем зря!»
«Хорошо тебе умничать, – огрызнулся Коултер. – Дали мне девку, еще и поддеваете, что я должен радоваться за нее».
«Коултер, что ты болтаешь, – встревожено упрекнул его Джим. – Быстро дуй за девчонкой. С ней что-то случилось, если она сигнал подала».
«Да что там с ней случилось, – презрительно скривил губы Коултер. – Заскучала небось, поболтать-то не с кем. Ничего, пусть немного подождет, а то уж слишком много корчит из себя».
Вот на этих словах я и подошел к ним. Признаюсь, злой был, как собака. Только уснул после ночного дежурства, как меня разбудил возбужденный Джек. Пока въехал в тему и выскочил из коттеджа, прошло несколько минут. И что я вижу? Коултер чешет языком вместо того, чтобы спасать девчонку. Тогда я как гаркну: «Ты почему еще здесь? Немедленно доставь сюда Барби!»
