Не успела женщина договорить, как мужчина больно оттолкнул её и ринулся к дому.
– Я так и знала! – взвизгнула Мила.
Она быстро развернулась, чтобы вцепиться в мужа, но внимание мгновенно переключилось на высокий столб красного дыма, клубившегося над крышей.
– Да-а-ар! – во всю мощь кричал Ярослав. – Где ты его видела в последний раз?
– Н-не з-знаю… Я д-думала, он с-с-с т-тобой…
Цвет становился всё ядовитее, всё отчетливее слышался характерный гул. Перепуганные ребятишки повыскакивали из дома и окружили растерянную мать. Она пересчитала их и с окаменевшим сердцем произнесла: «Пять…»
***
– Тима, родненький, ответь, что там?
Девушка цеплялась за плотные доски, пыталась отодрать их или наоборот выбить наружу, хотя и знала – если за дело взялся отец, она, молодая, хрупкая, не сможет освободиться по собственной воле.
– Нехорошо это… – пролепетал мальчик и перевел взгляд наверх.
– Беги! Что ты стоишь! Ну же!
Злата металась, кричала, пыталась убедить брата спасать собственную жизнь, но тот завороженно замер. Запахло сладковатой гарью, и в памяти отчётливо воскресла огненная пасть.
– Послушай, Тима, – скороговоркой произносила Злата, – за лесом есть Древнее озеро…
– Ага… – тихо прошептал тот.
– Скажи Никите, чтобы он обязательно отправился туда! Он знает, зачем! Только ты не смей за ним ходить! Ну же! Беги!
– А ты?
Брата окутывал красный въедливый туман, и у девушки подкосились ноги.
– А я пока тут побуду, – выдавила она, – но как только выйду, сразу отправлюсь за Никитой! Он же тебе нравится, правда? Беги скорее к нему!
Взгляд мальчика прояснился, и он сорвался с места.
– Тимоша… – Дрожащей рукой девушка провела по прибитым доскам и оглянулась. Крыша скрипела под нажатием немыслимой силы и вот-вот собиралась обрушиться. Кот неистово метался по комнате, но не мог найти ни единого выхода.
***
Ярослав ворвался в дом и зажмурился. Красноватый дым разъедал глаза, пощипывал кожу, заползал в самые мелкие трещинки стен, делая их яркими, поднимался к потолку, где становился гуще, и ниспадал вниз летучей пылью. Мужчина пробирался вглубь дома, в самую заднюю комнату, надежно запертую им самим. Ноги переставлялись медленно, не спеша, будто само пространство превратилось в густую маслянистую жижу.
– Злата… – хрипел отец, с удивлением обнаруживая неспособность кричать. – Я иду…
Обитель охнула, заскрипела, толстые балки выгнулись под невидимым напором, донесся будораживший душу гул.
– Дар, где ты? – не надеясь, звал Ярослав.
На улице показались первые соседи. Кто-то скрывал облегчение – сегодня его дом остался цел, кто-то искренне переживал – завтра и с ним случится то же, но никто не приближался к опасному туману, за которым с трудом угадывалось здание.
– Где старейшина? Где Арда? – По толпе прошел шепот.
Мила безучастно смотрела на то, как рассыпается её прекрасный мир.
***
Злата стучала кулаками в дверь, в окно, в стены. Она разбила стул, пытаясь выбраться наружу, но тюрьма не дрогнула, не надломилась и продолжила ревностно исполнять свою роль. Кот успокоился, забился в самый дальний угол и мелко дрожал. Девушка опустилась перед ним на колени, взяла на руки и прижала к себе со всей нежностью, на которую была способна. Сердце отбивало бешеный ритм, дыхание прерывалось. Внезапно на неё повеяло свежим прохладным ветром, она открыла глаза и с изумлением обнаружила, как красный дым нехотя отступал.
