И ты забыл, как дышать - страница 2

– Осторожнее с наблюдениями, – сказала она. – Иногда от них хочется ответить действиями.

Он не ответил. Он просто улыбнулся – в первый раз. И ушёл, даже не взглянув назад.

Остаток утра Ники провела, пытаясь дышать нормально. Каждое движение, каждый стук клавиши – напоминали, что напряжение между ними стало живым. Настоящим. Тепловым.

И это был уже не просто флирт. Это было начало того, что нельзя будет остановить.

Переговорная была тесной – старая комната со стеклянной стеной и жалюзи, которые по какой-то причине никто не поднял.

Темно-серый стол. Два кресла. И экран, на котором загружался её доклад.

Он вошёл первым. Она – следом. С папкой и флешкой, пытаясь выглядеть хладнокровной.

– Остальные не придут? – спросила она, не глядя.

– Это нужно только нам, – ответил он спокойно. – Я хочу понять ваш подход, прежде чем пустим это наверх.

Он закрыл дверь. Плавно. И комната сразу наполнилась тишиной. Не пустой – насыщенной. Так бывает, когда закрывается последний выход.

– Ваши слайды неплохие, – сказал он после нескольких минут. – Но вы опережаете ритм.

Он встал, подошёл к проектору, щёлкнул пультом.

– Вот здесь. Видите? Вы уже ведёте к финалу, а мы ещё не задали нужное напряжение.

Ники кивнула. Но с трудом сосредотачивалась на слайде. Потому что его пальцы скользнули по её плечу, когда он проходил за спиной.

Случайно? Возможно. Но слишком ощутимо, чтобы не заметить.

– Как бы вы задали его? – спросила она, обернувшись.

Он подошёл ближе. Сел рядом. Слишком рядом.

– Покажите.

Он взял мышку. Их пальцы соприкоснулись. Она не убрала руку сразу. Он – тоже.

Экран мерцал. Он говорил спокойно, низко, уверенно, почти шептал. Она слышала не слова – тембр. Как кожа откликалась на каждый гласный. Как между лопаток поднималась дрожь.

– Вы чувствуете напряжение здесь? – спросил он, глядя на графику.

– Сейчас или на слайде? – вырвалось у неё.

Он не рассмеялся. Но его взгляд стал другим. Глубже. Голоднее.

– А вы?

Она не ответила.

Он посмотрел на её губы. Едва заметно. Но достаточно, чтобы она почувствовала, как напряглась каждая клеточка.

– Знаете, Ники… – сказал он тихо. – Иногда правильный эффект достигается не текстом. А паузой.

– Пауза говорит больше.

Она повернулась к нему. Ближе. И шепнула:

– И всё же… иногда пауза становится слишком долгой. И тогда – что?

Он медленно наклонился. Совсем близко. Их лица были на расстоянии одного неверного движения.

– Тогда мы перестаём делать вид, что, между нами, только работа.

Стук в дверь. Резкий, грубый. Как удар. Кто-то дёрнул ручку, но не вошёл.

Она отпрянула. Он остался сидеть. Глядя прямо.

– Вернёмся к презентации, – сказал он ровно. – Мы на четвёртом слайде.

Но с этого момента – ничего уже не звучало так же.

Суббота. Ники проснулась без будильника. Медленно. Тело всё ещё хранило напряжение недели – но не от усталости, а от невысказанного.

Она выбралась в город без цели – просто пройтись, вдохнуть воздух, сбежать из квартиры, где каждый угол напоминал о нём. О его голосе. О взгляде, который больше не скрывал ничего.

Ники бродила по улочкам старого района. Мелкий дождь покусывал воздух, и в пальто было тепло, но внутри – беспокойно.

Когда она увидела его – остановилась.

Он стоял у витрины книжного магазина. Один. Без пальто. В чёрном свитере с высоким воротом. На мгновение показалось, что он просто – часть улицы. Слишком сдержанный, чтобы быть случайным.

Он обернулся. И увидел её. Молча.